Он надел свой единственный однобортный костюм, черный и сверкающий (пожалуй, даже чересчур), с широкими лацканами. Я ему всегда говорила, что в таком виде он вылитый гангстер из кино. Ну, знаете, Аль Капоне там и прочая подобная братия. Папе это, похоже, чрезвычайно льстило.
Мама тоже принарядилась – на ней было платье из алого атласа, которое она надевает на вечеринки, крестины и, разумеется, Рождество. Она была дивно хороша со своими темными волосами, собранными в высокую прическу, которую удерживала красивая диадема со стразами.
Сегодня знаменательный день – все это понимали. Набившись в фургон мистера Шоу, мы болтали наперебой.
– Машина почти новенькая, – сообщил отец, втискиваясь за руль в своем громоздком пальто. – Модель 1948 года. – Он был так горд, будто она наша. – «Паккард Коммодор». Очень вместительная.
Я уселась между мамой и папой, и мы тронулись в путь, благо ехать было недалеко. Конюшня находилась у Ривер-Роуд, на пологом склоне, что спускается к реке Конононка – минут пятнадцать езды.
Сидевший на заднем сиденье кузен Дэвид ржал по-лошадиному, пытаясь рассмешить Питера. Но надутый как всегда, Питер никак не хотел проникнуться общим весельем.
– Утихни, – бросил он своему отцу.
– Ты позволяешь ему так с собой разговаривать? – удивился папа. Он свято верит, что все родители должны быть строгими. (Сам-то он – редкостный добряк.)
– Твоему дяде Анжело не нравится, как ты со мной разговариваешь, – сказал Дэвид сынишке.
– Утихни, – повторил Питер.
Дэвид снова заржал.
– Знаешь, что я сделаю? Куплю конька и назову его Питер.
– Нет! – возмутился Питер.
– Почему нет? – поддразнивал его Дэвид. – Будут у меня два Питера – Питер-мальчик и Питер-конь.
– Нет! Не хочу-у! – заныл Питер.
Дэвид не унимался:
– Вот купим лошадку, и твой дядя Анжело будет ухаживать за ней бесплатно, да, Анжело?
От притворного возмущения отец аж поперхнулся. Он вырулил неповоротливый фургон на Ривер-роуд.
– Я, Дэвид, раньше на карачках выиграю скачки в Кентукки, чем стану задаром обихаживать твою клячу.
Все сочли это жутко остроумным.
Я задумчиво смотрела в лобовое стекло, пытаясь вернуть праздничное настроение, но из головы не выходил Аарон Дули. Что он себе позволяет? Он что, всерьез считал, что может завоевать меня вот так – затащив в укромный уголок и там набросившись?