– У доктора были ассистентки до вас?
– Конечно, были, – кивнула Сима. – Он их уволил за нерадивость. Поэтому я стараюсь работать хорошо. Он очень требовательный! Придирается к каждой мелочи, постоянно делает замечания. Но я терплю.
– Ваш испытательный срок уже прошел?
– Давно…
– Значит, вы официально приняты ассистенткой Оленина?
– Ну да…
– А с теми, которые работали у него до вас, приходилось общаться?
– Нет. Последнюю я не застала. Она уже не работала, когда я пришла на собеседование. Я даже фамилий их не знаю. Зачем мне? Неужели вы допускаете, что доктор мог кого-то убить? Он не преступник… а женщины ему и без того на шею вешаются…
Глория слушала рассеянно, думая о своем. Картина мертвого девичьего тела с веревкой на шее не шла у нее из головы.
– Он не мог! – восклицала Сима. – Юрий Павлович не убийца! Правда же?
– Я скажу только одно. Вам угрожает опасность, барышня. Не следует пренебрегать знаками, которые дает вам судьба.
– Что это за знаки?
– Хотя бы предупреждение вашего приятеля Олега.
– Вы полагаете…
– Советую вам прислушаться к его словам, – перебила Глория. – Ваш кумир доктор Оленин не совсем тот, кем вы его сделали в своем воображении. Он… не из тех, кто мечтает о семейном очаге.
– Я соответствую его вкусу? – с жадным интересом спросила Сима.
Глория не могла остановиться. Мысли зарождались в ее уме как бы сами собой, складывались в слова и фразы, а ей оставалось только донести их до посетительницы. Неужели это и есть… ясновидение?
– Ему нравятся худышки… рослые и плоские.
– Я похудею! – убежденно произнесла Сима. – Сяду на диету, начну бегать по утрам…
Она спохватилась, вспомнила, что и без утренних пробежек едва успевает вовремя приходить на работу. Из-за страха опоздать ей приходится краситься уже в приемной… что вызывает справедливый гнев доктора.
Глория с сожалением вздохнула.
– Вы и так не страдаете полнотой, – заметила она. – Хотите анорексию[9] заработать?
– Значит, у меня нет шансов?
– Вам лучше подыскать себе другое место работы…
Глория чудом успела прикусить язык и не ляпнуть: «Хотя вас это вряд ли спасет!» Почему у нее возникло ощущение назревающей трагедии? Правильно ли будет с ее стороны умолчать об этом? Но ведь она пока понятия не имеет, откуда надвигается опасность…
Сима поникла и совсем расклеилась. Мысль о том, чтобы уйти от Оленина, ужасно огорчила ее.