Я остановился, похоронив палкомахателя в густом облаке пыли, и
только потом задумался о том, как схожи наши миры. Оказывается,
здесь тоже есть гаишники, пусть даже тут совсем нет машин.
Но я не догадывался о том, насколько схожи наши миры, пока сэр
Реджи не развязал свой поясной кошель и не высыпал мне в руку
несколько монет. Монеты были маленькими, но тяжелыми, с одной
стороны на них был изображен испускающий пламя дракон, с другой был
профиль какого-то незнакомого мне парня и цифра «один». Желтый
металл тускло отсвечивал. Похоже, что это было золото.
— Больше двух монет не давай, — сказал сэр
Реджи. — Если уж совсем не припрет.
— Кто это? — спросил я, хотя уже догадывался кто.
— Доишник, — сказал сэр Реджи. — Он служит в
ГИБДД.
— ГИБДД? — несколько удивленно спросил я. Думаю, вы
можете понять мое удивление.
— Государева Инквизиция Бдительности на Дорогах и
Дорожках, — пояснил сэр Реджи. — Еще один способ
пополнить казну для ведения войны. Их называют доишниками, потому
что они доят путешественников. Уверен, это изобретение нашего
мира.
Я не стал разочаровывать сэра Реджи, уверенного в уникальности
своего мира, тем более что инквизитор с полосатой палкой уже
выбрался из облака оседающей пыли и нетерпеливо постукивал своим
инструментом о ладонь левой руки.
Кроме палки, другого сходства с братьями по ГИБДД из нашего мира
у этого парня не было. Никакого светоотражающего жилета, никакого
кепи, никаких знаков отличия. Обычные штаны и камзол, как у каждого
второго попадавшегося нам по дороге путника. Отличительным символом
власти доишника был жезл.
Интересно, какие тут правила движения и сколько из них я уже
успел нарушить по незнанию, кое, как известно, от уплаты штрафа не
освобождает? Я вышел из машины, по привычке доставая водительские
права.
— В чем дело, командир? — поинтересовался я самым
дружелюбным из имеющихся в арсенале тоном. Я использую его только в
случаях общения с представителями правопорядка и полными
идиотами.
— Это что? — спросил доишник, ткнув жезлом в сторону
машины.
Как ни странно, особого удивления на его лице не было. Возможно,
живя в мире магии, он насмотрелся и на более диковинные средства
передвижения.
— Это… э-э-э… телега, — сказал я. Заминка объяснялась
тем фактом, что обозвать мой любимый агрегат «телегой» язык не
поворачивался.