— Вопрос о сроках решаю я и Великий Агорат, уважаемый мастер
Каффи. А не ведомство, как бы вам того ни хотелось.
— Но вы требуете от меня невозможное, госпожа Элберт!
— Не невозможное – всего лишь необходимое, — сухо ответила
Тильда. – Вы прекрасно понимали, что еще нельзя снимать опалубку,
раствор не затвердел, но почему-то отдали вчера приказ ее снять. Вы
хотите, чтобы эта арка рухнула вам на голову? Мастер Каффи, — в ее
голосе зазвучали жесткие интонации, — ответственность за
произошедшее полностью ложится на вас. Займитесь подпорками для
арки и молитесь Многоликому, чтобы арка не развалилась.
— А может, это проклятье, — тихо, но зло проговорил сквозь зубы
Каффи. Он сжал кулаки. – Проклятье Маллара!
Эти разговоры – что храм Маллара Многоликого проклят – ходили с
самой закладки фундамента и уже давно наскучили Тильде. Она не
верила в них, как и в те предрассудки, что были так сильны среди
людей ее ремесла: что нельзя закладывать краеугольный камень дома в
нечетные дни, что полынь, смешанная с раствором, спасет от пожара,
что ступенек всегда должно быть нечетное количество…
Тильда же всегда надеялась на науку, находя в цифрах и формулах
гармонию и постоянство, ибо нет ничего постояннее цифр и правильнее
формул!..
Она хотела резко ответить мастеру Каффи, но громкий окрик
заставил их обоих обернуться:
— Эй! Кто здесь главный?
На строительную площадку въезжали запряженные быками подводы, а
к Тильде шел рыжебородый мужчина, размахивающий большим
конвертом.
— Камень из Домара, — объяснил он, показывая на подводы. – Мне
нужна госпожа Элберт, бумаги подписать.
Его взгляд остановился на Тильде. Рыжебородый легонько
поклонился, пряча улыбку – или усмешку – в бороде.
— Восемь? – Тильда окинула взглядом подводы. – Обычно мы
получаем дюжину.
— В этот раз, госпожа, меньше. Я только слежу, чтобы камень в
целости доставили. И сопроводительные письма вот.
Он отдал Тильде конверт со смятыми, истертыми на краях
листами.
Пока она читала, к ним подошел Руфус, мастер над
каменщиками.
— Госпожа, постойте-ка, позволите сказать? – он недобро глянул в
сторону рыжебородого, терпеливо ожидавшего, когда Тильда подпишет
бумаги.
— Ну, говорите, — она отвечала, не поднимая головы от
бумаг.
— Камень не из Домара. Айласский.
Пару мгновений Тильда непонимающе смотрела на главного каменщика
и не могла понять – он шутит? Или говорит серьезно? Она еще раз
взглянула на строчки, написанные ровным почерком неизвестного
писца.