«Ты идти сможешь?» – закончив с лицом и придерживая за плечо, всматривалась мне в глаза Настя. Я поднял взгляд выше, до уровня ее губ, и попытался ответить что-то бодрое. Видимо, получилось не убедительно, ибо Настя вызвалась проводить меня домой. Ребята, довольные тем, что никому из них не придется тащить на себе ни меня ни мой велик, вновь побежали к месту старта.
Бордо подняться и зашагать к дому у меня не получилось. Хотя голова и кружилась теперь меньше, покачивало еще существенно. Так что я был крайне благодарен Насте, не просто взявшей мой велосипед, но и предложившей опереться на ее плечо. Такой вот компанией – Настя в центре, а я и велосипед по флангам – мы и отправились в поселок.
Не знаю, как там насчет велосипеда, катящегося под Настиным чутким руководством, а мне уже через пять минут ходьбы по высокой некошеной траве стало невмоготу. Я предложил Насте немного передохнуть. Равновесие уже почти вернулось, но, похоже, привело с собой еще и здравый смысл, ибо я внезапно осознал, как близко разминулся на спуске с тем деревом.
Кстати, о деревьях. В большинстве сельских поселений, где мне доводилось бывать, все окрестные лога стоят почти голые – деревья активно вырубаются на дрова. Но в этом поселке находится приличная пилорама и кривые деревья в логах не трогают. Поэтому тропинка, поднимающаяся к поселку, обрамлена своего рода скамейками из упавших во время урагана раскидистых стволов. Большинство из них отполировано едва ли не до блеска тысячами садящихся на них штанов и юбок.
Выбрав одно из наиболее удобных бревен, мы втиснулись между его ветвями. Дерево образовывало что-то вроде небольшого диванчика с подлокотниками, но без спинки. Главное же достоинство места – это вид, открывающийся на стоящий впереди холм. Не тот, с которого только что скатился я, а высокая, заросшая курчавой порослью возвышенность. Почти гора, только без скальных выходов.
На бревне довольно узко, и Настя плотно прижата ко мне. Сквозь ткань штанов я бедром чувствую, где заканчивается край ее задирающегося под напором ветра подола. Ветер нам в лицо, и распущенные волосы Насти смотрятся, вероятно, весьма впечатляюще. Не знаю. Настя, подставив лицо ветру, что-то рассказывает о возвышающемся вдали холме. Я же стараюсь не подавать вида, что зачарован зрелищем более близким: ветер то и дело приоткрывает место, где у Настиных ног заканчивается загар и начинается светлая, чуть розоватая полоска кожи.