- Хуе морхен, Ёб! (Доброе утро, Ёб)
– вдруг один из мужиков выматерился на чистом русском языке, явно
обращаясь к боцману.
- Wie heeft je verteld dat het goed
is? Aan het werk, slappelingen! (Кто тебе сказал, что оно доброе?
За работу бездельники!) – боцману явно не понравилось, что на него
лаются почём зря, и состроив зверское лицо он что-то ответил на
своём не понятном языке. Мужики тут же бросились по своим местам,
забыв про меня. А Боцман тут в авторитете! Его приказы и команды
выполняются с полуслова!
Боцман нетерпеливо толкнул меня в
спину рупором, и мы пошли к деревянной надстройке на корме корабля.
Через несколько секунд я увидел флаг судна и понял с кем имею дело.
Это голландцы! Огромный флаг развевался на корме и не узнать его
было трудно. Я моряк и знаю почти все флаги мира. Только вот этот
флаг был не простым, на средней полосе, был чёрный герб, такой же,
как и на боцманской дудке. Латинские буквы «VOC», переплетенные
между собой.
На верхнем открытом рулевом мостике
стояла представительная компания. Капитан и три офицера, не иначе.
Эти были одеты в камзолы, треуголки и туфли с огромными пряжками,
вместо штанов у них были короткие, белые шорты до колена, и длинные
гольфы, на поясах болтались сабли, а в руках были трости. Перед
офицерами меня и поставил Боцман. Самый пожилой из них и богато
одетый, стоял с надменной рожей опираясь на позолоченную трость, и
смотрел на меня чего-то ожидая. Чем дольше мы стояли смотря друг на
друга, тем больше он мрачнел и хмурился. Чего тебе надо от меня
клоун ряженый? Говори зачем звал!
Удар последовал неожиданно. По спине
меня перетянул палкой Боцман. Падла! Больно же мать вашу! Второй
удар последовал от одного из стоящих передо мной офицеров. В
солнечное сплетение воткнулась трость, и я согнулся буквой «Г»,
хватая воздух пересохшим ртом.
-Snotaap! Ik zal je respect leren!
Buig voor de kapitein! (Сопляк! Я научу тебя уважению! Кланяйся
капитану!) – у меня над ухом взревел Боцман, осыпая меня ударам, от
которых я скоро снова оказался на палубе.
- Сука! Я тебя урою тварь! Дай
только в себя прийти, ты ещё пожалеешь шакал, что на свет родился!
Фак ю бич! – сквозь боль от ударов я зло шептал ругательства,
приплетая к ним и английские слова, в надежде, что хоть так эта
тварь поймёт, что я о нём думаю. Что мать вашу происходит?! Меня
сюда притащили только что бы избить?! Это можно было сделать и на
том месте, где я лежал до этого!