Хотя я и сам от бешеного прилива
адреналина не ощущал обмороженную ладонь.
В пяти шагах от меня схлопнулся
разлом. Я закашлялся от пыли. Мне больше ничего не оставалось,
как…
– Уран! Задержи его, – смотря на
волка, я ткнул пальцем в одиночку.
Уран отцепился от куртки девушки, но
в глазах читалось явное непонимание. Тогда я попробовал хорошо
известную в моём мире команду:
– Фас!
И это сработало. Уран помчался к
мутанту.
Одиночка отвлекся на приближающуюся
опасность, и толчки земли затихли. Я смог наклониться к разлому,
где между прочных камней застряла вывихнутая лодыжка Лавины. И, к
сожалению, я был не силён в медицине.
– Я постараюсь достать её. Будет
больно, – предупредил я Лавину.
– Да сделай уже что-нибудь, –
простонала она.
Видно, что боль начала накатывать на
неё.
Я опустил руки в разлом, и резко
дёрнул ступню Лавины. Не было уверенности ни в чём, но и выбора
тоже не было.
Лавина заорала от боли. На удивление
нога вернулась в привычное положение.
– Аккуратно доставай, – взмолилась
девушка.
– Я постараюсь, – не стал говорить
ей, что на аккуратность нет времени. – Ботинок мешает.
– Так сними его! – закричала она. –
Быстрее-е!
Боковым зрением я увидел, как Уран
носится вокруг одиночки. Умный волк не нападал на превосходящего в
прочности плоти противника, с которого разве что не сыпалась пыль
от трения камней, что и были его кожей. Теперь я в этом уверен.
Безумные глаза следили за Ураном. И
мелкие толчки земли преследовали моего друга, а вместе с ними –
новые разломы.
С большим усилием я вытащил ногу
Лавины из ботинка. Девушка с облегчением выдохнула.
– Идти сможешь? – спешно спросил я у
неё и помог подняться.
Девушка поставила босую ногу на сухую
землю и проверила.
– Как же больно… Не смогу. Оставь
меня и беги за помощью.
– С дуба рухнула? Да я тебя ни за что
не оставлю, – я перекинул руку Лавины за свою шею. – Пошли.
– Хах, и далеко мы так уйдём? –
сквозь боль съязвила она.
– У тебя есть предложение получше? –
серьёзно спросил я.
– Нет, – её голос стал печальным.
Почти обречённым.
Я успел отойти лишь на пару шагов,
как позади раздался жалобный стон волка.
– Не оборачивайся, – просила
Лавина.
Но я не послушал.
Обернулся и оскалился. Одиночка
заметил это и зарычал. Песок поднялся едкой пылью, но в своей
решительности я уже не обращал на него внимания.