– Я не за себя боюсь, – признался паренёк.
Я огляделся. Дети перестали играть и внимательно слушали. Не
порядок.
Поднявшись, я попросил мальчика пройти в мой кабинет. Он
согласился. Но все время, пока мы шли до здания администрации,
паренёк теребил в руках синюю кепку, что выдавало его тревогу.
Когда мы зашли в мой кабинет, я указал на стул и произнес:
– Присаживайся. Здесь ты можешь говорить открыто.
Мальчик робко сел. А я приземлился в кресло за своим столом.
Видя его нерешительность, прямо спросил:
– Тебе угрожали?
Парнишка сглотнул и застыл в нерешительности.
– Твоей семье угрожали? – продолжил я мягким тоном, чтобы только
не спугнуть.
Он робко кивнул.
– Ты можешь рассказать. И обещаю, я лично гарантирую
безопасность твоей семьи. Как тебя зовут?
– Вова.
– Так вот, Вова, если существует реальная угроза, я смогу
приставить к твоей семье охрану. Это будут верные мне люди. Такая
гарантия тебя устроит?
Я решил сменить тактику и поговорить с ним на более взрослом
уровне.
– Да. спасибо.
– Тогда говори смело.
– Мор, понимаете. Позавчера я остался с братом в лазарете. У
него была отдельная палата, – на глаза мальчишки навернулись
слезы.
– Что с твоим братом? – насторожился я.
– Я засиделся с ним допоздна, несмотря на запрет мамы и дяди
Толи. Братик был без сознания, и я читал ему книжку со сказками,
чтобы ему снились хорошие сны. Чтобы он поскорее выздоровел. Я
знал, что мне нельзя так поздно находиться в лазарете, поэтому
спрятался, когда услышал шаги за дверью.
По щеке ребёнка покатилась слеза.
– Что случилось? Я не могу помочь, пока ты не расскажешь до
конца, – мягко настоял я.
И парнишка, всхлипывая, продолжил:
– Я спрятался под кроватью, когда какие-то люди зашли в палату.
Мне показалось, что брату сделали укол, но я не уверен. Они не
говорили. Просто переложили братика на носилки. Не знаю как, но
меня заметили. Мужчина с ярко-синими глазами сказал, что если я
расскажу кому-то, что был в палате, то он убьет мою маму, сестру и
дядю Толю. Я так испугался, что не смог их остановить. Понимаете,
они его забрали… А утром сказали маме, что братик умер.
«Ни хуя себе» – подумал я про себя, но чтобы ещё больше не
травмировать ребёнка, сказал ему:
– Я постараюсь найти твоего брата. Как его зовут? Как выглядит?
Может ты в окно видел куда его увезли?