Андрей криво улыбнулся:
– Прав. Но мы тут все добровольно, Мотя. А ее
опустить насильно хотели.
– Я понял тебя, мальчик, – взмахнул рукой еврей. –
Понял… Поц ты, конечно. Но я в твоем возрасте поступил бы так же.
Если еще и хорошенькая, а надо думать, – хитро подмигнул Андрею, –
хорошенькая.
Андрей не стал это комментировать, а Мотя откашлялся
и добавил:
– Я посмотрю за Айратовым. Как успокоится – дам
знать. Танцовщицей она, конечно, не скоро пойдет. Никто ее после
такого шума не возьмет. Если возьмут, то только чтобы ему сдать. Но
можно же работать и днем. Вон, хоть в вашем зале.
Все в конторе знали, что их любимый зал – одна из
Мотиных инвестиций. Старик отвернулся от Андрея, махнул рукой,
давая понять, что тот может идти. Андрюха встал:
– Спасибо, – постоял пару секунд. – За все
спасибо!
– Иди, мальчик. Ты умеешь добро помнить. Я
знаю.
Андрей кивнул и вышел на улицу.
Черт, все намного хуже, чем он думал. Хорошо, что ее
симку сбросили. Выдохнул, выпустив большое облако пара. Как ей
сказать, чтобы сидела и не дергалась? Нахмурился, пошел к метро.
Сегодняшний вечер он проведет дома, попробует
поговорить.
***
Андрей возвращался домой чуть раньше основного
потока. В метро еще было пусто. Сел в вагон, воткнул в наушники,
включил плеер, но, кажется, музыки не слышал. По-хорошему, ей бы
уехать, но все внутри него этому сопротивлялось. Эгоист, долбанный
эгоист, нафига ты ее около себя держишь?!
Вдохнул, выдохнул. Если она согласится, завтра же
отправится к матери.
Достал телефон, повертел в руках, даже открыл чат с
ней. Нет. Такие вещи лучше обсуждать лично. Вместо того, что было
на уме, написал: «Скоро буду дома. Что-нибудь купить нужно?» В
ответ почти сразу появилось «Нет» и смайлик. Улыбнулся экрану
смартфона, сделал погромче музыку. Через две станции
выходить.
Зашел в коридор, стряхивая с себя уличную мерзость.
В квартире стало как-то по-другому. Вроде и его же жилье, и все на
своих местах, но… То, что называют высоким словом «атмосфера». И
это не об ароматах с кухни, хотя они тоже
радовали.
Иришка вынырнула ему навстречу, облизывая деревянную
лопатку.
– М! Привет! Я ужин погрела.
Улыбнулся ей:
– Спасибо, кукла.
– Как ты меня называл? –
возмутилась.
-- А что не так? – Андрей действительно удивился.
Это же был ее сценический псевдоним.