- Я тоже помню уродца, - не выдержал Эфенди. – Такое безумие
могли только вы люди и сотворить.
- А затем, - старательно не замечая ремарки, продолжал
кривляться неприятный примат, - какие-то умники или же недоумки,
знаете, это как посмотреть бросились улучшать вашу породу. И вы
вдруг принялись умнеть! Быстро! Вопреки всему, что написано в
Библии! Вы её читали, любезный? Так прочтите! Там ничего нет про
вас, а только про нас, людей! С каждой неделей собачки и кошечки
становились всё больше и больше, всё разумнее и разумнее, пока не
достигли размеров и развития среднего человека. А сравнявшись с
нами, принялись требовать, кто бы мог это представить…
Равноправия!
- Вы сами отдали всё, чем владели, - холодно пояснил Барб-Ос. –
Вас даже никто не просил об этом даре. Подписали с нашими
представителями одно Соглашение, потом другое, а позже массу
Поправок к ним. Установили ценз. Что один кот равен по ценности
десяти человекам, а десять котов приравниваются к одной собаке.
- Вот! - потеряв приличие, зарычал человек. – Десять… Человек…
Равны… Одному… Коту! Позвольте, как так-то? По предъявленному счёту
получается, что сто человек равны всего лишь… одной собаке?!
Эфенди не скрывая осуждения, а может даже и ненависти смотрел на
примата и от негодования у него из пасти между клыками вывалился
язык. На подбородок потекли и повисли слюни.
Что их опять-то не устраивает?
- Хочу обратить внимание, - звенящим, как сталь обличительным
голосом, чеканя каждое слово, произнесло Высшее Создание. – Вы всё
отдали нам сами. САМИ! Сами признали нас высшими расами и ещё
возвели статуи на площадях, которым принялись неистово поклоняться.
Впрочем, вы падали перед нами на колени ещё со времён Древнего
Египта.
- Да, - вдруг сник питомец здоровяка с цепью и легко согласился
с убийственным аргументом раздавленным голосом. – Сами… Конечно же
сами…
Эфенди задышал от презрения быстро и прерывисто. Взглянув на
жетон на шее говоруна, сразу запомнил шифр - индефекатор из цифр и
латинских букв.
«Обязательно позвоню или отправлю сообщение в Тайную Канцелярию
Тёмных Дел. Пусть сделают мясной фарш из наглеца для несчастных
братьев в марсианских или африканских пустошах»
Быстро справившись с задачей, Барб-Ос-Эфенди невольно тоже
нырнул в вирт – пространство, где в очередной раз залюбовался своей
статуей. И от переполнявшей душу и разум гордости за себя невольно
несколько раз махнул длинным пушистым собачьим хвостом.