Смотрю на
мужа, который стоит в одном широко распахнутом пиджаке. В очередной раз ловлю
себя на мысли, что хочу сделать шаг в сторону Матвея и застегнуть пуговицы на
его одежде, чтобы защитить любимого от холода.
– У моего
отца есть связи, – констатирует очевидное, – ты бы всё узнала, когда пришло
время.
Ещё один
пронизывающий взгляд чёрных, как сама ночь, глаз, и дрожь по телу проносится
новой волной. Издаю очередной нервный смешок, как защитную реакцию от
гипнотической силы, которая исходит от этого мужчины.
– А что
потом? А Левин? Что потом? Вы бы меня убили вместе с твоим папашей и прикопали
где-нибудь в лесочке, да? – голос срывается, и я издаю всхлип. Непроизвольно,
потому что это самое последнее, что я хотела бы сделать.
– Не говори
ерунды, – отвечает таким тоном, словно на сто процентов уверен в своей правоте.
– Никто бы тебя и пальцем не тронул, тем более…
Он
замолкает, а на лице чётко читается печать раздумья. Матвей не знает, стоит ли
мне рассказывать ещё что-то.
– Не тронул
бы, говоришь? – горькая обида отравляет душу, и я понимаю, что хочу узнать ещё
кое-что. – Но ты меня тронул, и не только пальцем!
От сказанной
фразы жар мгновенно приливает к щекам, а сердце бьётся о рёбра.
– Как с этим
быть? – теперь я ловлю его взгляд, но Матвей отворачивается.
Он опускает
мой чемодан на тротуарную плитку и складывает руки в карманы брюк. Смотрит
куда-то вдаль, возможно, на снег, который поднимается с земли усилием ветра и
заводит хоровод их миллионов снежинок.
– Скажи, –
хриплю, с трудом сдерживая обиду, – тебе было противно… со мной, да?
Просто я не
могу себе представить, насколько хорошим актёром нужно быть, чтобы жениться на
нелюбимой девушке ради выгоды.
Матвей резко
поворачивает голову, а его потухший взгляд загорается с новой силой.
– Это не так,
– он как всегда не многословен, и меня впервые начинает это раздражать.
Раньше мы
замечательно проводили вместе дни и вечера. Я много разговаривала, а он называл
меня щебетуньей, сажал к себе на колени и внимательно слушал. О лучшем
собеседнике можно было только мечтать, и я не верила своему счастью. Ведь у
меня появился супруг, любовник, и друг в одном лице.
А теперь…
А теперь я
беру чемодан за ручку и, не говоря больше ни слова, ухожу от Левина. Я
чувствую, как горячий взгляд оставляет ожоги на моей спине, но прикладываю
просто титанические усилия, чтобы не обернуться.