- Да на кой хрен мне сдались эти руины? А-а-ай, чёрт! –
выругался Клоновский. – А может быть такое, что он просто потерял
сознание?
Сеня снова пожал плечами.
- Не знаю, - сказал он. – Может быть.
- Хм… А как это проверить? Пульс лучше всего прощупывается на
шее, верно?
И снова Сеня пожал плечами; мужик явно любил это дело – пожимать
плечами.
- И за что я тебе плачу!?
- Я душу людей, на которых вы указываете.
- Ну да, верно, - кивнул Клоновский. – Так, ладно…
С тем он разгрёб мусор, встал на колено и приложил два пальца к
сонной артерии помещика.
Ничего.
Ни одного удара, даже слабенького.
- Да не, - сказал Клоновский. - Мёртвый. Точно.
И в этот самый момент Илья Ильич открыл глаза, вздохнул и резко
сел…
***
Я пришёл в сознание не сразу. Сначала у меня не было ни мыслей,
ни тела. Было лишь стойкое ощущение того, что я не иначе как тону.
Мне не хватало воздуха. Очень не хватало. А ещё я не мог
шевелиться.
Я умирал, я чувствовал это.
И тут вдруг, - щёлк! – мне как будто бы дали доступ к телу.
Руки, ноги, голова – всё ощутилось целиком и сразу.
Первым делом я втянул в себя воздух. Звук при этом получился
такой, будто это насос-лягушка наглотался воды. Вторым делом я
резко сел и тут же ударился лбом обо что-то твёрдое и хрусткое.
Ох, ё-ё-ё…
Я расквасил нос парнишке, который зачем-то склонился надо мной.
Доктор? Я что, вместо «спасибо» уебал доктору по морде? Стыд-то
какой! Он же меня спасал!
- Прошу прощения! – крикнул я каким-то чужим голосом. – Я это не
специально!
- Мф-мф-мф, - прошамкал доктор, зажимая нос ладошкой.
Парень явно потерялся. Он что есть мочи таращил на меня глаза и
пятился.
- Осторожно, доктор! – закричал я, но поздно.
Доктор споткнулся о какую-то сраную табуретку, завалился назад и
в падении крепко приложился затылком об острый угол стола. Затем он
упал в гору салфеток и без движения затих. Мятые, скомканные,
липкие даже на вид, - ну точь-в-точь обдроченные, - салфетки начали
багроветь от его крови.
И тут я начал кое-что догонять.
Парень не выглядел как доктор. Вместо белого халата на нём был
костюм-тройка без пиджака, но с жилеткой. Жилетка при этом была
яркой, красно-жёлтой, расписанной пол хохлому. Да и комната, в
которой я пришёл в сознание, меньше всего походила на больничные
покои.
Грязь кругом, вонища, фантики.
- Ах ты сволочь, - раздалось позади.