– Михаил-кун, пожалуйста, расскажи нам, что случилось? –
попросил Рей.
Скрывать мне нечего, и поэтому я вывалил им все как есть. Не
упомянул лишь про Музыкантов, с которыми я собираюсь разделаться
лично. Мало ли кто напал на одиноких студентов? Дегенератов в
округе с горкой.
Оставалось только удивляться, как такое сильное учреждение, как
КИИМ, могло не заметить, что город практически перешел в руки
бандитам? Да, можно ответить, что все силы брошены на защиту и
обслуживание “Скарабеев”, все в порядке. Но неужели не видно, что
народ страдает?
Мы с Лорой как-то размышляли на эту тему, и с вероятностью
восемьдесят процентов кто-то из правления КИИМа в этом замешан.
Едва ли Горький – он в институте редкая птица. Сам видел его лишь
пару раз.
Замдирекора Звездочет? Тоже сомневаюсь. Генерал Кутузов слишком
в близких с ним отношениях. А от такого человека сложно что-то
скрыть. Ермакова? Тоже отпадает. С ее самолюбием крышевать этих
клоунов? Еще чего. Да и она слишком патриотична. Любит город и
институт.
Когда я закончил, преподаватели переглянулись.
– Что за препарат выпил тот человек? – спросил Рей.
– Откуда я знаю? – пожал я плечами. – Волшебную пилюлю, которая
превратила его в очень сильную тварь.
– Она одним ударом откинула Есенина, и ты смог в одиночку с ним
справиться? – удивился Белозеров.
– Раз в год и палка стреляет, – улыбнулся я. – Пока мне не
понятна суть нашего разговора. Может, поясните?
– Нападение на студента КИИМ серьезное преступление. Этим уже
заинтересовалась жандармерия и специальный отдел канцелярии.
Посыпятся вопросы, и нам бы хотелось сперва узнать все у тебя. Не
знаешь, кто бы мог их послать?
Ну уж нет, господа! Я слишком долго мариновал этих уродов, чтобы
так просто отдать их вам. Хоть эта история и началась с легкой
потасовки, но сейчас я не мог оставить их в живых и уж точно не
собирался отдавать оркестр в руки жандармов. Хватит с меня
Налимова.
– В Москве я много кому насолил, – туманно ответил я. Врать,
конечно, нехорошо, но и они меня не допрашивают.
– После церемонии приветствия мы отправимся к директору, –
сказал Белозеров.
– Отлично! – воскликнула Лора. Я и сам был рад. Мне много
хотелось обсудить с его светлостью, Алексеем Максимовичем.
Но меня интересовал еще один, не менее важный вопрос.
– Есенины в курсе?