Накрех с отвращением осматривал
убогую обстановку квартиры, в которую его занесло. Конечно,
настоящий маг может создать себе комфорт из ничего, но, во-первых,
использовать магию там, где можно обойтись деньгами — дурной тон,
во-вторых, насыщенность магического фона в квартире пьянчужки может
привлечь нездоровое постороннее внимание, а в-третьих, Накрех
считал, что конфетка, сделанная из дерьма, по сути, остается тем же
дерьмом и не стоит затраченных на превращение сил. Можно отсидеться
один-два дня после многолетнего добровольного заточения, когда
каждый, даже самый отвратительный, запах в радость, как и каждый
настоящий звук. Но потом захочется простора. Простора — и нужных
ингредиентов, доступ к которым получить будет не так просто. В
бытность Новиковым он сделал пару закладок, но все они были на
мальцевской территории, а возможно, уже очищены и истыканы
сигналками и камерами. Лезть туда в нынешнем состоянии — сущая
глупость. Если бы тело не было столь приметным, можно было бы еще
подумать в направлении того, что самое незаметное место на свету,
но не тогда, когда твоя физиономия постоянно бывала на разворотах
журналов. Накрех даже припомнил, что Глазьев участвовал в паре
телепередач, то есть имеет лицо, откровенно засвеченное, что
большой минус. Нужно либо уезжать из города, либо менять тело. И
то, и другое имело слишком много отрицательных сторон.
— Колян, открывай! — внезапно кто-то
заорал и затарабанил в дверь. — Я знаю, что ты дома.
Накрех прислушался к себе. Убивать
сегодня не хотелось, поэтому он набросил на себя личину вчерашнего
алкаша и открыл дверь. Приятель бывшего владельца квартиры стоял
спиной и собирался долбить ногой, чтобы производить как можно
больше шума. Накрех поморщился.
— Ну? — прохрипел он, старательно
подражая голосу убитого.
— Во чо у меня есть, — радостно
сказал повернувшийся визитер, вытаскивая из засаленного кармана
бутылку. — Вчера ты мне помог, сегодня — я.
— Болею я, — прохрипел Накрех, борясь
с желанием сделать с этим алкашом то же самое, что и с вчерашним,
потому что сегодняшний вызывал у него отвращение еще большее.
Вызывал такую тошноту, что мага чуть не вывернуло на гостя, который
ничего не замечал.
— Примем по маленькой — сразу
выздоровеешь, — уверенно сказал он, улыбаясь во всю пропитую
харю.