Когда Элим положил руку на плечо другу, тот еле сдерживал слезы.
Как никак он был ещё молодым парнем, а сейчас у него в голове было
столько эмоций: злость, ненависть вперемешку с грустью и виной.
Тяжело было сдерживать этот коктейль эмоций.
- Иди спать, и подумай над моими словами, если захочешь
поговорить, то ещё пару дней я буду тут.
После этого он ещё пару минут отправлял расчувствовавшегося
друга спать. Настроение у него было паршивое: за вечер он успел
вспомнить всё, что ему предстояло сделать и от этого становилось
тошно. Опять бои, опять сражения, опять война. Как же он устал от
всего этого. Вскоре он завалился спать и не снилось ему абсолютно
ничего.
Утро в «Бессмертном Оплоте» было на редкость тихим. Впервые за
долгое время на улице ранним утром не было пары десятков людей в
утяжелителях, бегающих по ближайшему лесу или занимающихся на их
полосе препятствий. Чем же занимались постоянно нагруженные бойцы в
свой выходной? Веселились? Закатили вечеринку?
Нет.
Почти все у кого сегодня был выходной, спали как убитые у себя в
кроватях. Ночью они, сразу по приезду, все как один говорили, что
используют свой выходной на полную катушку, но вот на практике
никто даже с кровати встать не смог. Когда каждый день тебя гоняют
до состояния практически отключки от усталости, в общем, сила
притяжения кровати у таких людей во время выходного многократно
возрастает.
Конечно, были и исключения из этого правила: несколько человек
отнеслись к выходному не так как остальные. Вернер, получив
положены пару часов сна, отправился к Симу на, уже ставший
традицией, спарринг. Бывший наёмник очень дорожил возможностью
скрестить мечи с таким могучим противником, хоть тот и был не
совсем живой. Может перекинувшись парой фраз с привратником можно
посчитать его живым, но при более близком знакомстве обязательно
поймешь – чего-то ему не хватает. Чего-то, что делало бы его
по-настоящему живым.
Общаясь с ним, Вернер как будто разговаривал с роботом, очень
хорошим, качественным, но роботом. Однако на умении стража
фехтовать это никак не сказывалось, поэтому много он об этом не
думал, просто пользовался предоставленной ему возможностью.
Не только бывалый вояка сегодня был ранней пташкой.
Полковник тоже уже не спал и в данный момент тренировался со
своими картами. Их у него теперь порядком прибавилось, настоящая
колода, и с ними он не расставался никогда и нигде. Чтобы не
случилось, они всегда были при нем: либо лежали во множестве
карманов в одежде, либо парили рядом с запястьем, либо и то, и
другое. В его колоде не было одинаковых карт, все были разными и
Александр мог в любой момент сказать какая из них, где расположена.
Элим изобразил на каждой из них странные символы, не похожие ни на
одни из тех, что когда-либо видел любитель карт. Их значение
остались для Полковника тайной, так как его командир решил пока не
рассказывать их значения, аргументируя недостаточной квалификацией
для этих знаний.