— Быстро же… распространяются новости. И не похоже, что Раймонд встретил истинную случайно по дороге, возвращаясь домой. Выходит, знали все окружение Раймонда, но не его домашние и уж точно не я. Две недели… а ведь его не было так долго.
Как же больно…
Неужели любовь и вправду живет три года? Боже мой, что же за заколдованное число такое? С прошлым своим женихом мы тоже встречались три года, а потом перед самой свадьбой я застукала его со своей подругой. Выбежала из дома, потом бродила половину ночи в парке и только на рассвет набрела на странный камень, покрытый таинственными символами и мхом. Помню, как прислонилась к нему спиной, желая изменить свою жизнь, излечиться от сердечной боли и предательства. Найти того, кто и вправду полюбит меня. Вместе с первыми лучами рассвета засветился и камень. А дальше была темнота и я, что очнулась на территории часовни, маленького обнесенного низким заборчиком дворика, что находился на заднем дворе особняка Раймонда, в глубине большого сада.
И вот теперь я снова в прежнем положении. С разбитым сердцем.
— Что же ты, каменюка такая, сделала?! — прошептала и я снова расплакалась. Оторвалась от окна, зашторила его. Сбросила одежду и отправилась в ванную комнату. Может хоть там перестану слышать голоса гостей?
В ванной я провела до невозможности много времени. Все мое тело мало походило на тело молодой привлекательной женщины. Скукожилось и покрылось морщинками от длительного пребывания в воде. Стоило выходить, но я не могла заставить себя. Потому снова и снова добавляла горячей воды и лежала, тупо глядя в одну точку, практически не моргая. Лавандовая эмульсия, растворенная в ванной, немного успокоила меня. Когда все же лежать стало невыносимо, я ополоснулась. В зеркало не смотрела. Не хотела видеть опухшие и красные глаза. На кровати уже лежал мой спальный комплект из шелковых шортиков и маечки. Видимо, Гретта принесла.
Я облачилась в него и упала на кровать. Оборотни все еще праздновали. Полагаю, что девочки с кухни зашиваются. Зато теперь я сама лично смогу проконтролировать нового директора приюта. Сама как сирота, выросшая в подобных условиях, я остро реагировал на любое ущемление детей. Даже Раймонда убедила взять расположенный в нашем городке приют под патронаж. Тот не мог мне отказать.