– Милосердные боги. – Он с трудом приподнялся на локте. – Ты ведь ведьма.
Улыбнувшись, девушка приблизилась к нему с чашей в руке. Опустилась рядом и приподняла его голову, обняв рукой за шею.
– Конечно. А разве ты не из того же теста?
– Нет. – Сил его хватило только на обиду. – Я маг, черт возьми. Убери этот яд. Меня мутит от одного запаха.
– Возможно, но напиток исцелит тебя. – Она без церемоний положила его голову к себе на плечо. Хойт сопротивлялся, но девушка зажала ему нос пальцами и влила в горло горячую жидкость. – Мужчины становятся совсем как дети, когда болеют. Ты только посмотри на свою руку! Вся в крови, грязная. Ладно, и этому горю мы поможем.
– Оставь меня, – слабым голосом запротестовал Хойт, хотя ее запах и ее прикосновения были одновременно манящими и успокаивающими. – Дай умереть спокойно.
– Ты не умрешь. – Она с опаской взглянула на волков. – Твой круг надежен?
– Да.
– Надеюсь, ты не ошибаешься.
Усталость – а еще добавленная в чай валериана – помогла Хойту задремать. Девушка подвинулась и положила его голову себе на колени. Она гладила его волосы, не отрывая взгляда от огня.
– Теперь ты не один. – Ее голос был еле слышен. – И я, кажется, тоже.
– Солнце… Далеко еще до рассвета?
– Если бы я знала. Тебе нужно поспать.
– Кто ты?
Ответа он не услышал.
Когда Хойт проснулся, девушки уже не было – и лихорадки тоже. Туманное мерцание рассвета тонкими лучами пробивалось сквозь густую летнюю листву.
Из волков остался только один – его окровавленная туша лежала у самого круга, снаружи. Хойт увидел, что у волка вспороты горло и брюхо. Поднявшись, он хотел было подойти поближе, но в это мгновение яркий луч солнца, прорвавшийся сквозь листву, полоснул по туше зверя.
Вспыхнуло пламя, и от волка на почерневшей земле осталась лишь горстка пепла.
– Будь ты проклят – ты и тебе подобные.
Отвернувшись, Хойт занялся делом: накормил лошадь, заварил чай. И только закончив утренние хлопоты, он обратил внимание, что рука его зажила. Остался лишь тонкий шрам. Он несколько раз сжал и разжал пальцы, повернул ладонь к свету.
Хойт поднял рубашку. Синяки и кровоподтеки на боку не исчезли, но стали намного бледнее. Попробовав сделать несколько движений, он понял, что его ребра больше не болят.
Если ночная гостья была пророческим видением, а не порождением его лихорадки, то, наверное, следует поблагодарить ее.