- Надеюсь она нас не услышала,
- пробурчал Вернер, - иначе надо сваливать отсюда, да поскорее.
- Полностью тебя поддерживаю
друг мой, - согласился Полковник.
Оба мужчины спешным шагом
направились в сторону мастерской Элима, подальше от недовольной
девушки. Зайдя внутрь мастерской они обнаружили, что остальные трое
командиров уже были здесь. Свейн сидел с довольным лицом, чего не
скажешь про Яна с Иваном. Эта парочка сидела с понурыми лицами,
уткнувшись в стол.
- Вику видели? – задал вопрос
вошедшим людям Свейн, после чего начал посмеиваться как гиена.
Вошедшие, будучи
представителями “старшего” поколения среди командиров Бессмертного
Оплота, вежливо сдержали смех и уселись за стол.
- Видал? – обратился Иван к
норвежцу, указывая пальцем на присаживающихся людей, - учись.
Реакция здоровяка была
предсказуемой – парень лишь сильнее рассмеялся. У Ивана зачесались
кулаки глядя на веселящегося норвежца. Прошло не так много времени
с тех пор как он попал в круг посвящённых, но он уже успел испытать
на себе все тяготы совместной жизни, скрывая что-то от своей
половинки, когда она об этом знает.
В этот момент ему на плечо
опустилась рука Яна. Этот парень был профи по поддержке своего
спокойного состояния, несмотря на все насмешки Свейна. Однажды он
сказал ему одну вещь, которую Иван теперь вспоминает каждый раз,
когда Свейн начинает свои насмешки:
- Однажды и он себе
кого-нибудь найдет, а учитывая, как часто здоровяк общается с
Валькирией, этот день не за горами. И вот уж тогда мы с тобой
оторвемся по полной.
Иван, вспомнив это, хищно
улыбнулся, уставившись на Свейна, которого такая реакция несколько
смутила.
- Заканчивайте, - произнес
Элим присаживаясь во главе стола, - с големами уже все успели
познакомиться? Если есть вопросы, то начнем с этого.
Вопросов оказалось немало, от
самых банальных вроде насколько сильны големы и какой у них
примерный уровень? До более насущных и важных, наподобие можно ли
доверять големам? Не сорвутся ли они на них самих прямо во время
схватки?
Элим терпеливо ответил на все
из них. Рассказывая о големах он испытывал неподдельную гордость,
так как это была его лучшая работа, что он делал в жизни. Всю свою
жизнь Элим только и делал, что убивал и уничтожал, а в этот раз он
создал нечто живое. Одна мысль об этом поднимала ему
настроение.