«В нём ещё много высококачественных
модификаций от Рифтин. Уже нашёл подходящего ремонтника. Сделаем
подарок так, что посторонним будет непонятно, от кого он. Ничего
опасного в самом вингбайке я не нашёл».
Я запросил тихо перевезти мою
собственность в мастерскую на отшибе. Гараж был хоть малоизвестный,
но вроде как хороший и брал дорого. Немного мимо налогов, как
узнали при анализе деятельности, но мне плевать. За срочный ремонт,
чтобы не тянуть, Призрак отвалил аж полтора миллиона. Детали нужны
хорошие. При этом путь перевода денег неплохо скрыл: в том числе
проведя их через «обналичку» на чипы-кошельки… и дав
предупредительный выстрел плазмой, когда его пытались обмануть.
В общем, ремонт якобы отправленного
в лом вингбайка начался. Я же продолжал изучать выкладки по
Пространству. Очень занимательно, кое в чём ошибочно, не
сомневаюсь. Зато в остальном даёт понимание механики пространства
Осколков.
Так прошло два дня.
Информационное поле шумело: Тиль
Остерман замешан в нападении на Рифтин. Великий Дом, разумеется,
утверждал, что Тиль — ренегат и действовал сам. Но это так не
работает и Альтер хотел содрать компенсацию побольше в чём помогли
Винтер. Ингрид после знакомства со мной сначала отъехала в
реанимацию, потом на полный допрос, а уже оттуда в авангард. Магии
её не лишали.
Увы, девушка шансом прожить
нормально не воспользовалась. Хотя теперь опять может куда-то
прыгнуть. Леонард ведь вроде как её пожалел, а сама Ингрид с ролью
любовницы смирилась, а тут его прибили.
Посмотрел трансляцию публичного суда
над Агнет. Обвинения известны, предоставленный адвокат, который
обязан был хоть как-то попытаться оправдать подопечную или смягчить
наказание, сначала пытался предположить, что это психическое
влияние Осколка. Увы, Гаррид уже был признан Осколком с нулевым
искажением. Следующим аргументом было состояние аффекта и тут что
есть, то есть, но это слишком слабое оправдание, когда происходит
подобное. Рифтин от процесса попросту самоустранились, как и её
родной Дом. За весь процесс Агнет не проронила ни слова.
Практически не двигалась, реагируя на обращения к ней, и в итоге
говорили только с её адвокатом. Сидела в инвалидном кресле: я
повредил ей таз своим ударом и его не восстанавливали, ходить она
не могла, левой руки тоже не было. Приговор ожидаем и без
жестокости: смертельная инъекция — просто заснёт без боли.