Очухавшейся Рен тоже сменил ипостась. Секунду все три кровных
брата постояли, словно заново оценивая возможности друг друга.
Потом началась такая свалка, что Кир уже не мог отслеживать, что
происходит. Он просто рвал, царапал, кусал, вверяя свою жизнь
животным инстинктам. От человеческого мозга и опыта сейчас было бы
мало толка. Ему тоже доставалось недуром – «приятели» не жалели.
Видно, Темыча он поранил сильнее, потому что тот скуля отполз в
сторону, волоча лапы и размазывая по земле кровавый след. Рен же,
висевший у хаски на плече, таки умудрился прокусить ему сухожилья.
Правая лапа Кира перестала двигаться, бультерьер уловил это и,
отпустив добычу, кинулся к шее противника. Кир успел поджать голову
и Рен лишь порвал ему кожу. Темыч к этому моменту перекинулся
обратно в человека, видимо, повреждения были существенные. В душе у
Кира даже шевельнулось что-то похожее на вину, но в этот момент он
ощутил внезапную резкую боль в животе и взвыл. И еще раз, и еще…
Кса все-таки оклемался и у него был нож…
– Мать твою, что ты наделал! – заорал Темыч, и все трое ринулись
прочь от места драки.
Кир тяжело дышал, вывалив язык. Сил не было совсем, и он
чувствовал, как с каждым ударом сердца все больше из него вытекает
крови. Боль стала затухать, но это плохой признак – начинает
отказывать нервная система. Органы летально повреждены, но тело не
выбивает в человеческую форму, потому что и та на грани. За
несколько минут собакой позвоночник не успел бы восстановиться. Кир
мог бы последним усилием воли заставить себя обратиться, но лучше
не стоит. Так, мертвую собаку просто выкинут в мусорный бак или
закопают. Невеста и родители не узнают, что он погиб. Просто
пропал. Не так больно – всегда остается надежда. И уже, сквозь
черную пелену затухающего сознания – Маришкино лицо. «Прости,
родная, я тебя, правда, очень любил…»
После ухода Кирилла Марина села готовиться к коллоквиуму. Она
сосредоточилась на билетах, и все было, как обычно, если не
считать, что в голову то и дело приходили неучебные мысли. Она
сегодня уточнила у Кира интересующий ее момент про смену ипостаси.
Почему он так сопротивлялся перекидываться, в фургоне же его никто
не видел? Оказалось, ее догадки были правильны. У общины есть
способ контролировать подобные вещи. По инструкциям Стражи
наказанный должен был еженедельно являться на проверку. Сдаваемая
кровь без малейшей погрешности показывала, был ли оборот. И опять
никакого волшебства – лишь изменения в показателях. А уж их
общинная лаборатория на таких анализах, фигурально выражаясь,
«собаку съела».