Здоровяк в форме многозначительно кивнул.
— А фамильяры теперь где попало гадят.
— Беспредел! — согласно икнул пекарь. — Уважаемые, кто покроет убытки?
— Какие убытки? — я нахмурилась и тоже неожиданно икнула.
Пекарь же шустро кивнул на проделку Шафика.
— Мисс, — хмыкнул один из стражников, пока второй украдкой облизывался на корзинку с пирожными. Вид деятеля закона удивил даже моего фамильяра, который не раздумывая запрыгнул обратно в корзинку и попеременно поглядывал то на пирожные, то на стража, ревниво задрав хвост.
Я же накинула на корзинку широкий платок, коим доселе прикрывала свои плечи, и получила за это обиженный мяв.
— Хардинг, — обреченно произнесла я, покрываясь красными пятнами.
Не от стыда, нет, хотя завтра же половина города будет обсуждать сей инцидент, а от злости на пушистого мерзавца, который словно почуял неладное — корзинку затрясло, а я возмутилась:
— Только попробуй вытворить там еще чего-нибудь, укачает же!
Даже пекарь не выдержал — поставил поднос на прилавок и отошел от меня подальше. Стражи же одновременно уставились на корзинку. Ее еще разок тряхнуло, и проклятущий фамильяр затих.
— Мисс Хардинг, — глубокомысленно изрек наконец один из стражей, почесывая жиденькую бородку. — А не желаете ли вы пройти с нами в участок?
Чему быть — тому не миновать.
Со злостью сжала ручку корзинки, но елейным голосом согласилась:
— Чего ж не пойти?
И улыбнулась, да так, что пекарь попятился еще на несколько шагов.
— Уважаемые, — опомнился он, когда стражи устремились за мной. — А как же мои убытки?
— Мисс Хардинг все исправит, — послышалось позади меня, и я пристыженно икнула. На улице начали появляться люди, которые все до единого протирали во мне дыры своими косыми взглядами.
А ведь придется еще штраф за нарушение Шафика платить. Да Лурдес с ними, с этими деньгами. Главное, позор-то какой!
Пятна на лице зачесались. Есть вот такая чудная способность у ведьм — краснеем и чешемся от невыносимой злости.
Меня нагнал один из стражей, а я только закатила глаза, стараясь не показать эту постыдную эмоцию. Дело в том, что страж жевал те самые пирожные, которые на прилавок приземлились.
Шафик в корзинке шумно облизывался, а стражник посмеивался.
— Коррупция! — недовольно проворчал кот и тяжело вздохнул.
— Да тише ты, — шикнула на неугомонного, хотя мужчина вряд ли слышал слова Шафика. Плямкал он со вкусом. Из пакета выглядывали пирожные, поэтому пришлось перекинуть корзинку в другую руку.