Класс обернулся.
На пороге стоял плотный мужчина, чуть выше
среднего роста с широким тонкогубым красноватым лицом. Русые волосы торчат
густым ёжиком, ворот белоснежной рубашки, заправленной в тёмные брюки,
расстёгнут. Рукава закатаны до локтя.
Директор школы, догадался я. Он же Примус.
Из-за плеча мужчины выглядывало
расстроенное лицо Дурсун Полыевны.
- Здравствуйте, Георгий Михайлович! –
нестройно поздоровался шестой «Б» и полез рассаживаться по местам.
- А
где варан? – директор школы прошёл к учительскому столу, внимательно оглядывая
класс.
-
Они его выпустили, Георгий Михайлович! – звонко доложила веснушчатая девчонка в
форме и двумя тонкими косичками, в каждую из которых было вплетено по шикарному
белому банту. – В окно!
Я, было, посмотрел на девчонку, но мой
взгляд перехватила другая – тоже в форме с фартуком и в алом галстуке. Она
сидела в среднем ряду, за третьей партой и в упор глядела меня чёрными, как
ночь, глазами, в которых я прочёл одновременно тревогу и радость.
Ирка, всплыло имя. Ирка Шувалова. Та
самая, которую я провожал, когда всё случилось.
Так вот ты, значит, какая, Шувалова.
Симпатичная. Даже, я бы сказал, красивая. Точнее, обещаешь стать по-настоящему
красивой через годик-другой, но уже сейчас видно, что это обязательно случится.
Одни большущие, чуть раскосые, «кошачьи», чёрные глаза чего стоят. Вон как
смотрит. Плюс высокая шея, гордая посадка головы, небрежная копна чёрных волос,
брови вразлет, сочные, красиво очерченные, алые губы. Огонь-девчонка! Между
прочим, варана не испугалась, когда мы вбежали, осталась сидеть.
Я улыбнулся ей и кивнул головой. Мол, всё
нормально, не волнуйся.
Ирка радостно улыбнулась в ответ, сверкнув
белоснежными зубами. На щеках возникли и попали задорные ямочки.
Одобряю ваш выбор, Сергей Петрович
Ермолов, он же Гуня, мне тоже нравится. Даже очень.
- Георгий Михайлович, - проникновенно
сказал Сашка Тимаков. – Мы давно говорили, что хотим живой уголок. А тут такой
случай! Варан сам на нас выскочил, честно. Но Данатаров испугался, что вы
рассердитесь и отпустил его. Простите нас, пожалуйста. Мы больше не будем!
Спать я лёг рано, часы показывали девять
тридцать.
Перед этим успел заново познакомиться и
даже поиграть с пятилетней сестрёнкой Ленкой, которая вернулась из детсада
вместе с мамой, и поужинал. Отца не было – задерживался на службе. Обычное
дело, как я помнил.