- Так то женщины.
- Лариска – будущая женщина. Значит, тоже
любит. Можешь не сомневаться. Дари смело.
- А ты? – спросил он.
- Что – я?
- Ты Ирке Шуваловой будешь дарить?
- Не решил ещё. Мы, понимаешь, слегка
поссорились. То есть, не то чтобы поссорились… Не знаю, в общем. Скорее всего,
нет. Только маме и сестре.
- О как, - уважительно качнул головой
Тимак. – Поссорились они. Тут ещё и дружить не начали, а уже коленки трясутся.
- Смелость города берёт, как говорил
великий русский полководец Александр Васильевич Суворов. Слыхал?
- Слыхал, - вздохнул Сашка.
Рвать дикие кушкинские тюльпаны – особое
искусство. Так просто не получится. Поначалу я не знал, как это делается, но
Тимак, который жил в Кушке дольше меня (мы, как я уже знал, приехали сюда
только в ноябре прошлого года), быстро научил.
Дикий кушкинский тюльпан, в отличие от декоративного
садового, находится почти весь в земле.
Снаружи – только бутон и несколько сантиметров стебля. Если ухватиться и
потянуть, стебель оборвётся. Обидно. Поэтому следует овладеть движением,
которое чем-то напоминает рыбацкую подсечку. Сначала дёрнуть вверх (не очень
сильно!), чтобы освободить стебель от тесных земных объятий, а затем медленно,
но решительно, потянуть, пока весь он не выползет наружу. С лёгким скрипом.
Теперь следующий тюльпан, и ещё один, и ещё… Дёрнул - потянул. Дёрнул - потянул.
Дёрнул – потянул.
Мы увлеклись, но по сторонам всё же
поглядывали. Поэтому, когда из-за поворота выехал конный наряд погранцов, мы
его сразу заметили.
- Атас! – крикнул Тимак.
- Стоять на месте! – крикнул один из
погранцов – видимо, старший наряда.
От нас до пограничников было метров
пятьдесят. Много – шестьдесят. До велосипедов, которые ждали нас на вершине
сопки, меньше. Но всё равно много.
Мы рванули вверх по склону.
Погранцы пришпорили лошадей.
[1] Жаргонное выражение 50-х - 60-х годов
прошлого века, означает «обязательно», «сто процентов».
[2] Колючая проволока.
[3] Велосипеды.