— Я считаю, что Диму убили. Мне
позвонили из полиции и попросили приехать. На месте сообщили, что
мой сын мертв, показали тряпки — остатки его одежды, показали
анализ крови на ней.
— А тело? — спросили мы хором с
Леной.
— Тело, — вздохнул Матвей. — Тела не
было. Ни-хе-ра там не было.
Если бы не слова про одиннадцать
дней, я бы подумал, что его сын попался мне под горячую руку на
изгибе Клязьмы, неподалеку от моста. Только вот даты совершенно не
совпадали. И потому моей вины в пропаже или гибели Димы — нет.
— Нет тела — нет дела, разве нет? —
спросил я. — Ну показали бумажки, показали тряпки в крови. Что
дальше? Почему надо было этому поверить?
— Потому что Дима не отвечал на
звонки. Пропал. Его официально объявили пропавшим, потому что, как
ты красноречиво заметил: нет тела — нет дела. Но, как оказалось,
дела есть. И какие-то мутные. Потому что звонки начались, не успел
я домой прийти из полиции. Ну, не сюда, а к себе, на квартиру.
Тут он снова замолчал, сделав паузу
слишком большую, чтобы считать ее промежутком между предложениями,
но слишком маленькую, чтобы считать ее завершением разговора.
— Начали предлагать всякое. Сперва
продать клуб. А когда я сказал, что я им даже не владею — начали
звонить и сбрасывать. Посреди ночи. Потом появились звонки с
просьбами, — Матвей закатил глаза. — Хотели, чтобы я их, то есть,
просящих, устроил в клуб. Охраной, управляющими, бухгалтерами. Прям
названивали, — он стукнул ребрами ладоней по столу. — То один, то
второй. А в какой-то день аж три раза успели позвонить только за
одно! Утро! — рявкнул он, разойдясь окончательно.
Теперь настал мой черед вздыхать.
Исключительно из-за поведения Матвея, который то становился
исключительно приятным собеседником, то превращался в мутный поток
информации.
— Что дальше? Звонили много раз, что
с того? Угрозы были?
— Были! — с возмущением продолжил
Матвей. — Именно потому я и хочу попросить вас о помощи, — и он
снова притих.
— Дальше, — раздраженно проговорил
я.
— О помощи, о помощи, — ответил
хозяин дома. — У меня есть список номеров, с которых поступали
звонки.
— А в полицию обратиться? —
произнесла Лена.
— В полицию обращался. Мне сказали,
что с таким потоком звонков — ничего страшного. Записей мой телефон
делать не может, а со слов дежурный ничего принимать не стал.
Отправили домой.