Я прошел ближе к зоне съемок, не
говоря Ильичу ни слова. Кожаный диван, черный, потертый. За ним —
зеленая ткань. Ну, ладно, программисты у нас есть, фон сделают,
какой надо. Хоть Кремль, хоть коровок на лугу. А вот диван надо
заменить.
— Что снимаем? — спросил я,
присматриваясь к актерам.
И надо же, он снимал не наш типовой
формат. Актеры — одеты. Пусть и несколько фривольно, но все же все
причинные места прикрыты. Однако история либо попахивала
приключениями, либо каким-то фетишем, потому что девочка хвастала
крепкими, но еще женственными ручками, а ниже короткого топа
виднелся вполне себе пристойный пресс.
Темно-синие джинсы, черный топик —
для нашего времени нормальная летняя одежда как для студентки, так
и для молодой работницы любого профиля. Парень же смотрелся заумным
ботаником, но и ему Ильич неожиданно прикрутил стиль: прямоугольные
очки в темной оправе, современную прическу, залаченную челку.
Брюки, рубашка, брендовые кроссовки.
И если я сперва хотел пошутить насчет
того, что режиссер решил удариться в какую-то попсу, то сейчас я
внимательно рассматривал актеров. Лица незнакомые — да я в
последнее время не очень часто заглядывал в студию, чтобы видеть,
кого нового берут в актерский штат.
То, что они в равной мере могли
сыграть как в нормальном кино, так и в фильме для взрослых,
бросалось в глаза. Но только это был не голливудский формат. Все
выглядело более естественно.
Ботаник не щеголял баками, как у
Арни, но и дрищом он тоже не был. Не слишком ухоженный, чтобы
сомневаться в его ориентации, но как экранный персонаж — довольно
притягательный для женской аудитории.
— Нравится? — вкрадчиво произнес
Ильич.
— Больше чем то, что было в прошлый
раз, — сказал я, смешав сон и реальность воедино.
— О чем это вы, Роман, вы же впервые
ко мне на площадку пришли.
— Ну... приснилось мне, что вы тут
жесткую порнуху не только снимаете, но и практикуете.
— А, — режиссер рассеянно почесал
седую клочковатую бороду. — В общем, сюжет такой. Парниша —
изобретатель. Придумывает вечную батарейку. А деваха к нему
приставлена из... блядь, не КГБ у нас, а как же теперь?
— ФСБ? ФСО? — наперебой начали
предлагать оператор и звукач.
— СИЗО, мать вашу! — прикрикнул на
них режиссер. Судя по тому, что актеры не дрогнули от его голоса,
означало, что у них либо очень крепкие нервы, либо они уже привыкли
к таким воплям. — Не суть. Приставили ему деваху, а он не знает,
что ее приставили.