— Смотри не воскресни случайно, —
ухмыляюсь ему прямо в безобразную маску, пнув ближайшую ко мне
бомбу.
И все вокруг заполонило яркое сияние
Жизни. Даже не знаю, от чего мне было приятнее, от благотворного
воздействия энергии Жизни или от дикого воя божественного зомби.
Пожалуй оба хороши.
От такой концентрации Жизни, травы у
меня под ногами окрепли, а некоторые и зацвели, на деревьях же
прибавилось листвы. Друиды, помнится могли вообще новые деревья
выращивать и тут же оживлять их. Сам я подобной магией не владею,
но подозреваю, что там замешана не чистая жизнь, а в смеси с водой,
что была основной боевой стихией друидов.
Да и энтов они выращивали, скорее
всего не заклятиями, а магиками. Но я отвлекся.
Божок от моей атаки не успокоился
окончательно, но выглядел крайне хреново. Он и раньше-то не был
красавчиком, кожа да кости, теперь же с этих костей ещё и последняя
кожа облазила. Спокойно подхожу к нему, достав ещё один метательный
нож из поясной сумки. Использую его как проводник для ещё одного
заклинания и провожу через лезвие энергию Жизни, формируя поверх
железного лезвия ещё одно, энергетическое, но уже привычного для
меня размера нормального меча.
— Поговорим? — Спрашиваю, приставив
нож к его груди, но не касаясь выпирающих рёбер. Бог мне так ничего
и не ответил, только посмотрел на меня неприязненным взглядом. —
Глухонемой что ли?
Мне показали неприличный жест.
— Мертвые не разговаривают с живыми,
— подала голос Кушина, пока остальные шиноби молча охреневали от
происходящего.
— С чего бы это? — Удивился я.
Странное какое-то правило, особенно
если учесть, сколько раз меня воскрешали и сколько раз я своими
силами из загробного мира выбирался. Что мне теперь ни с кем не
разговаривать? Да и истинная Смерть, помнится, не только поболтать
любил, но и туризмом увлекался. Ни за что не поверю, что он ни в
одном кабаке ни разу ни с кем не заговорил.
— Э-м… — мой вопрос, похоже,
поставил её в тупик. — Не знаю, но так говорят.
— Странно, — с сомнением посмотрев
на Шинагами я тихонько потыкал в него своим энергетическим мечом. —
Будешь говорить или нет?
Он отрицательно покачал головой.
— А если я ещё раз тебя стукну?
Мне снова показали неприличный
жест.
— Фу, какая пошлость, — фыркаю я,
ещё раз ткнув его лезвием под ребро, вдруг одумается. — И какого
рожна тебе было надо?