— Нормальный быдлятник! — весело сказала Лиза, когда мать спросила её, каково ей учиться на новом месте. К тому времени она ходила в местную школу уже неделю.
— Всё так плохо? — Казалось, мать не слишком удивлена и не расстроена таким заявлением.
— Как говорится, могло быть хуже.
— А я ведь тебе говорила…
— Мамуля-киса-рыбка-чижик, не начинай, а? Я не ребёнок, я всё взвесила, приняла решение и готова отвечать за него. Океюшки?
После этого разговора прошла ещё неделя, и Лиза стала героиней скандала. Даже не скандала, а бури в стакане воды местного значения. Но зато она узнала, что в «быдлятнике» не всё так беспросветно.
…Обществознание в одиннадцатом классе вёл единственный в школе мужчина. Он был невысок ростом, в свои без малого сорок имел обширную плешь в обрамлении ржавых кудрей и солидный живот. Он говорил высоким голосом и, когда увлекался, «кахххтавил», по поводу чего ужасно комплексовал, хотя и старался не показывать виду. Другой причиной комплексов педагога было пухлощёкое младенческое личико, поэтому он, чтобы выглядеть взрослее, носил очки и редкую бороду (он бы с удовольствием носил и густую, но густая, как на грех, не росла). Помимо очков и бороды, он носил перстень с чёрным камушком на правом мизинце, латунный значок на левом лацкане, старомодные карманные часы, водолазку под пиджаком и говорил о себе, что он «абсолютный, твехдокаменный консехватох».
Ученики его недолюбливали: он был одним из немногих, кто требовал если не реального усвоения знаний, то, по крайней мере, внятных ответов. Он не стеснялся ставить четвертные двойки, чего все прочие учителя избегали. Конечно, в итоге он выводил удовлетворительные оценки, но чтобы получить у него хотя бы «тройбан», разнеженным, привыкшим к халяве школярам приходилось попотеть.
Впрочем, у него было слабое место. Если он в процессе урока нападал на тему «хусских тйадиционных ценностей», им овладевал Дух Большого Глухаря: ничего не слыша, он токовал без умолку, творил картины «пассиона’ного взлёта евхазийской цивилизации», сокрушая козни «наших заклятых па’тнё’ов», и только звонок возвращал его к действительности.
Правда, такая удача выпадала нечасто.
Всё это Лиза узнала потом.
На прошлом уроке класс писал «небольшую п’ове’очную хаботку». «Нужно п’овейить, что осталось в ваших головах после каникул», — сказал «обществознанец» в ответ на протестующее нытьё ополовиненного класса.