Закончив разминаться под
аккомпанемент шикарных щелкающих звуков, пришёл к выводу, что
эластичность моих связок, мышц и сухожилий улучшилась, а суставы
стали намного гибче. Мышцы по всему телу стали иначе отзываться,
они немного по-другому расслаблялись и сокращались. Движения стали
более быстрыми и плавными, но при этом само тело стало отзываться
как-то резче и чётче, что ли.
— К этому надо привыкнуть, – отметил
я для себя, ведь больше то и поговорить было не с кем.
Ну не считать же за собеседников
зомби? Хотя с другой стороны их можно назвать почти идеальными
собутыльниками. Молчат, слушают, смотрят на тебя многозначительными
пустыми взглядами... Хотят сожрать… Мда… Да и кто захочет бухать с
зомби? Я?
— Ну, допустим, сейчас я скажу явно…
Нет, - колебания перед ответом неприятно удивили меня самого, вот
только... – Но такими темпами, я скоро не найду в этом ничего
зазорного… – Представив себе картину, где я, под рюмочку–другую
чего-нибудь горячительного, изливаю душу зомбаку за жизнь, а он
кивает мне и грустно вздыхает в нужные моменты… – Не, не, не… -
начал резко мотать головой и с закрытыми глазами, избавляясь от
привидевшейся картины. - Боже упаси! Это был бы самый лютый трэш в
моей жизни. Хотя, что я помню о своей жизни?
Стол с закуской и запотевшей
бутылочкой беленькой в ведёрке со льдом и с зомби на
противоположном конце в рваной, домашней, футболке и трениках с
пузырящимися коленями непрошено привиделся вместо воспоминаний о
жизни. Попытавшись развидеть эту картину путём переключения на
новую задачу, я поднял с пола свою мечту номер два. Стильные,
чёрные, кожаные ботинки с высоким берцем, с дополнительными
защитными элементами. На их подошве и на внешней части берца
красовались логотипы: «lowa». Лёгкие настолько, что я практически
не чувствовал их вес. Настроение от их осмотра стремительно росло,
да и осознание, что я круче «крепкого орешка» приятно грело душу.
Он не смог, а я да! Ну вот, опять! Какой «орешек»? Почему он именно
«крепкий»? Кокос, что ли? Да и вроде как там был лысый не лысый
МакКлейн, а не непонятный орех! Что б эту память…
Сделав пару вдохов и выдохов,
успокоился и начал вновь любоваться своей собственностью.
— Мягонькие и такие родные, хоть и
снятые с чужих ног, но теперь… Теперь они послужат лучшему в мире
мутанту с мотором! – вскинув руку в ликующем жесте, с зажатыми в
ней берцами, я постоял так, будто красуясь, перед, видимыми лишь
мне, толпами зрителей. – Тихо, шифером шурша, едет крыша то моя. Я
вот прям, ощущаю это.