- Пожалуй, я Вас покину, а то все решат, что у нас завязался
роман, - произнёс он вставая.
- Вы полагаете, что именно так ещё не решили? - с улыбкой
ответила Лена.
- Надеюсь, для этого всё-таки недостаточно поводов.
- Разумеется, господин Ненашев, я Вас с лёгкостью отпускаю. Тем
более, что мне тоже нужно кое с кем поболтать!
- Умоляю, если ещё что-нибудь узнаете, не оставляйте меня в
неведении!
- Ну разумеется! Я обещаю, что Вы всё узнаете тотчас же!
Она хотела подойти к Петру Анисимовичу и расспросить о даме,
привлекшей её внимание, но едва Ненашев покинул своё место, как на
него сразу водрузился Юрий Андреевич Сухомлинов. Значит это именно
его мать была участницей заговора против Евгения Чернова. А сам он
оценил её в ящик шампанского.
- Сударыня, Вы так прекрасны в трауре, я, право, не могу на Вас
налюбоваться! А впрочем, Вы будете прекрасны в любом одеянии. Вы
действительно твёрдо решили соблюдать траур? Но жизнь так
скоротечна, и Ваша красота не останется с Вами навсегда.
- Уверяю Вас, моя красота выдержит сорок дней траура. Может Вам
показалось, что я выгляжу слишком легкомысленно? Но поверьте, на
душе у меня очень горестно. Я бы и вовсе не пришла сюда, если бы
милейший Пётр Анисимович меня не упросил. Он искренне желает помочь
мне справиться с постигшим меня несчастьем.
- Остаётся загадкой, когда Вы успели с ним подружиться?
Насколько я знаю, Пётр Анисимович нелюдим и мало с кем
приятельствует. Хотя, Ваша красота способна открыть любые двери, и
не только двери пожилого ветерана.
Прозвучало это с явным намёком. И вообще, держался Сухомлинов
надменно и смотрел на Лену с той снисходительной высокомерностью,
за которую в её времени наверняка получил бы по лицу. Только в её
времени никто не посмел бы так на неё смотреть.
Но Сухомлинов несомненно был уверен в своей неотразимости, и в
том, что всякая женщина, на которую он обратит внимание, должна тут
же броситься к его ногам.
Он и правда был хорош, однако Лена отметила, что её конюху он и
в подмётки не годится. Знал бы он, с кем она его сейчас
сравнивает?
- Знаете, сударь, - холодно ответила Лена, - была бы я мужчиной,
то дуэли бы Вам не избежать.
- Простите, Антонина Львовна, - с ухмылкой ответил Сухомлинов, -
право же, я и в мыслях не допускал Вас оскорбить! Я даже готов
загладить свою вину!