Возвращаясь назад, она достала визитку и позвонила Кармен.
Сердце ее тревожно билось, а руки по-холодели, будто ей предстояло
сдать очень важный экзамен. На ее длинный вызов никто не ответил.
Перезвонить второй раз Липа не успела, так как увидала у своего
дома машину "Скорой помощи". Она бросилась бежать со всех ног.
Водитель уже захлопывал дверь машины, но Липа успела заметить
внутри нее лежащую фигуру женщины в знакомом фланелевом халате.
- Стойте, стойте! - закричала девушка, буквально повиснув на
дверце. - Что случилось?
- Увозим больную, - равнодушно ответил немолодой мужчина. -
Девушка, вы нам мешаете.
- Но что? Куда? Почему? - Липа испугалась не на шутку.
В этот момент заиграл веселой музыкой мобильник. Девушка на
автомате сбросила звонок. Ей было не до него.
- Увозим в больницу, больше ничего не могу сказать. Вы ей
кто?
- Я? - На секунду опешила Липа, потом быстро ответила: - Я ее
внучка.
- Все вопросы врачу. Приходите завтра в больницу, - был
ответ.
- А в какую? Их же много, - крикнула запоздало Липа.
Машина скрылась за поворотом, включив проблесковый маячок.
Липа в остолбенении осталась стоять посреди дороги.
- Увезли Павловну, - раздался голос совсем рядом.
Липа вздрогнула всем телом, выходя из оцепенения.
- Светлана Игнатьевна, вы не знаете, что случилось? - обернулась
девушка.
- Как не знать? Знаю. Я же "скорую" и вызывала, - охотно
поделилась соседка. - Римма ко мне пришла уже бледная. Говорю:
"Что-то ты плохо выглядишь". А она: "Да ничего. Сердце что-то
тарахтит и в груди ломит". Я ей чайку, а она домой вдруг
засобиралась. Пойду, говорит, полежу. А мне не спокойно так стало.
Я в окошко за ней и наблюдала. Перешла дорогу, не дошла до калитки
Павловна и завалилась. Я к ней как есть в халате и выскочила.
"Скорую" и вызвала.
- Спасибо вам, - сказала Липа.
Затем она спохватилась и со всей прытью ринулась назад к
дубу.
Липа бежала, что есть сил. Слезы застилали глаза, лились ручьем
по лицу, а из груди вырывались сдавленные рыдания.
Как же она эгоистична, сокрушалась про себя девушка. Она же
чувствовала что-то. В последние два дня слишком часто в доме стало
пахнуть корвалолом. Липа спрашивала женщину о самочувствии, но та,
не привыкшая жаловаться, отмахивалась только.
Она, Липа, должна была желать несокрушимого здоровья той, что
практически стала ей родной, а не думать только о себе. И без дуба
она может позвонить, не надо всяких ухищрений для этого. А то,
видите ли, страшно ей напомнить о себе. Вот настоящий страх сейчас.
Страх за жизнь близкого человека.