– Я готова ответить, –
решительно сказала я, хотя внутри меня точил червячок сомнения.
– Ответь, кто всех сильней: дитя, что плачет у моста. Иль королева, в кой
пылает тьма. Иль дева, спутавшая путь… – повторило зеркало.
Я выдохнула и произнесла:
– У Темной колдуньи есть
могучая магия, у девы – Сила, у девочки нет ничего, лишь она да ее воля к
жизни. Именно потому она всех сильней. Дитя, что плачет у моста.
Зеркало заискрилось
яркими вспышками. А в моей руке появилась алая лента.
– Верный твой ответ. Сомнений в этом у нас нет. Но помни, что загадка эта
не про отбор, а про судьбу, про тех, кто был в твоем роду. Дитя сильней. Ей имя
дай, и тайну жизни разгадай.
Не успела я сообразить,
как все вокруг заволокло сизым туманом, и где-то вдали слышался шепот:
–
Она пришла. Она пришла. Она пришла…
Раздался звон битого
стекла, я услышала отчаянный крик Милы. Она звала на помощь и визжала.
– Мила! – я бросилась на
крик, но в тумане не видела ничего. Крик ее то отдалялся, то приближался. Во
тьме я наткнулась на зеркало, и только я коснулась его, как оно вдребезги
рассыпалось.
Побежала дальше, звала
Милу, снова и снова. И снова натыкалась на зеркала, они разбивались, обжигая
мои пальцы осколками.
Туман вдруг рассеялся,
крик Милы стих. Я снова была в зеркальной галерее.
– Мила!
Мой голос эхом отразился
в зеркалах. Тут одно из моих отражений повернулось ко мне и процедило:
– Фальшивка должна
умереть.
Зеркало под моими ногами пошло
трещинами. А за ним еще и еще. Вскоре все они покрылись трещинами…И с грохотом
обрушились прямо на меня.
Пол подо мной разбился, я
полетела, увлекаемая вниз осколками. Они впивались в руки, ноги, лицо. Боль,
давно уж забытая, заполонила собой все. Все.
Сколько это длилось?
Минута? Час?
Кажется, я кричала,
отбивалась от осколков, чувствовала вкус соленой крови на губах, или это были
слезы?
Я хотела потерять
сознание. Но нельзя. Потому что никто не спасет меня, кроме меня самой. Мир
жесток, я должна сама о себе позаботиться. Только я.
Зеркально-острая масса
словно была живая и захватила меня в плен. Я уже не падала, глаза были закрыты,
чтобы осколки не попали в них. Туфли мои куда-то пропали, и я равнодушно
отметила, что и ступни тоже изрезаны.
Они словно ненавидели
меня, эти зеркала.
Я взывала к своей Силе. В
ответ тишина.