— Я так соскучился по тебе, — шепчет мне Вадим. Я лишь крепче обнимаю его в ответ. Потом спохватываюсь и оглядываюсь на окна нашей квартиры.
— Может, поедем куда-нибудь в другое место? — спрашиваю я. Он улыбается.
— И куда моя красавица желает отправиться? — говорит почти стихами.
— На набережную, — произношу я неуверенно.
Вадим кивает в ответ. Я прихожу в восторг от того, что он готов исполнить любую мою просьбу. Мы встречаемся с ним уже полгода. Он старше меня на пару лет. В армии отслужил недавно. А сейчас с друзьями собирается мутить бизнес, связанный с продажей леса. Говорит, если всё выгорит, то поднимет очень много денег. Я, конечно, не особо верю в эти его рассказы про быстрый заработок. Но знаю, что Вадим будет стараться ради меня и однажды обязательно добьётся успеха.
Мы с ним оба выросли в посёлке, так что понимаем стремление друг друга выбиться в люди. И оба, в отличие от наших родителей, понимаем, что высшее образование в современных условиях вряд ли сможет гарантировать большой доход. Я с восемнадцати лет работаю кассиром в супермаркете. И пусть зарабатываю не миллионы, но всё равно больше, чем мама в школе. Наш директор говорит, что у меня есть способности, чтобы дорасти до администратора. Это греет душу, особенно, когда родители говорят, что без корочки меня никуда не возьмут.
Вадим паркуется на набережной, и мы выходим из машины под свет фонарей. Внизу сияет бликами вода в пруду, сверху над нами купол из звёзд. Где-то на другом берегу звучит музыка — видимо, кто-то отдыхает на природе. Вадим обнимает меня за плечи и прижимает к себе. Я чувствую его тепло, слышу, как быстро бьётся его сердце.
— Знаешь, о чём я мечтаю, Янка? — шепчет он мне нежно на ухо.
— О чём? — спрашиваю, греясь в его широких объятиях.
— Я мечтаю построить для тебя большой дом, как в фильмах. Чтобы был огромный сад и много свободного пространства. И не для помидоров, а для лужайки с качелями, чтобы дети могли играть и бегать. Мечтаю зарабатывать столько, чтобы ты не батрачила за пятнашку в супермаркете каждый день по двенадцать часов. Чтобы ты вообще могла не работать.
— Ну, ты загнул — совсем не работать, — усмехаюсь я. — А что я тогда буду делать?
— Детей рожать и воспитывать, — говорит он и целует меня в висок. — Я бы двух или трёх хотел. Пацанов.