Голова болела так сильно, что, казалось, еще мгновение, и она просто лопнет. Он с трудом открыл глаза и тут же по ним резанул яркий солнечный свет, от которого мужчина поморщился. Глаза наполнились слезами. Он сделал еще одну попытку распахнуть веки и наконец-то у него получилось это сделать. Первое, что он увидел — огромные голубые глаза, которые смотрели на него с любопытством. Не сразу поняв, что вообще происходит, он прикрыл веки, а потом снова их открыл, но детское лицо, которое нависало над ним, никуда не исчезло.
Эта была девчушка, на вид лет пять, не больше. Светленькие волосы заделаны в два хвостика. Нелепая короткая челочка украшала лоб, торча во все стороны, и большие голубые глаза, словно дневное небо, которые приковывали взгляд. Малышка улыбнулась ему.
— Привет, я Ксюша, — проговорила она, немного шепелявя.
— Я что, в аду? — прохрипел он и закашлялся.
— Нет, ты у деда Феди дома. А что такое ад? — тут же спросила она, а мужчина застонал от очередной головной боли. Помимо головы болело еще и тело, но больше всего бок, которой ныл так, словно его прокалывают мелкими иголками наживую.
— Деда, он очнулся, — вдруг резко закричала малая, и он снова поморщился. Где-то позади послышались тяжелые, немного шаркающие шаги, и в поле зрения появился старый седовласый мужчина с небольшой аккуратной бородкой.
— Очнулся. Ну наконец-то, а я думал, помрешь у меня здесь, — вскинул руками старик и вошел в комнату.
— Кто вы? — прохрипел мужчина, рассматривая незнакомца.
— Федор Михайлович я, — ответил мужчина, внимательно его разглядывая.
— А что я у вас делаю?
Старик, прежде чем ответить, посмотрел на девчушку, которая с интересом разглядывала незнакомца.
— Ксюшенька, принеси, пожалуйста, из кухни отвар. Он у меня в черной кружке на столе стоит.
Малая кивнула и упрыгала, словно заяц, а старик снова посмотрел на него.
— Тебе бочину пробили, а я зашил. Ты в бессознанке два дня провалялся.
Он тут же потянулся рукой к своему боку, к тому месту, где ощущалась боль, похожая на уколы от игл. А дотронувшись, почувствовал какую-то ткань. Видимо, это была повязка.
— Ты хоть что-то помнишь? — над головой снова послышался голос старика, и только сейчас он понял, что ничего не помнит. В голове все настолько чисто, что он даже не смог вспомнить свое имя. Тело налилось ужасом. Мужчина попытался напрячься, чтобы хоть что-то выдать, но не смог. Волна ужаса прошлась по телу.