Заметно повеселевшая ЮнМи вприпрыжку догоняет группу, забыв про
свои печали. Вот что миллионы животворящие делают, сказал бы по
этому поводу Серёга, и был бы кругом прав.
Карты правду говорят
Тот же день. Где-то на окраине Сеула.
Госпожа Ким МуРан сидит в автомобиле и, что для неё совсем не
характерно, пытается собраться с духом перед тем как выйти
наружу.
Автомобиль стоит на пустынной окраинной улочке перед домом, в
котором живёт очень сильная мудан. Ещё совсем недавно бабка ЧжуВона
и подумать не могла о том, что она когда-нибудь решится на подобный
визит. Нет, в Корее к шаманам обращаются очень многие и никого это
не удивляет, особенно, если учесть, что только в Намхане по
подсчетам Корейской ассоциации верующих, существует порядка 300 000
шаманов. Говорят, даже на севере коммунисты не сумели до конца
извести шаманизм, хотя очень старались. Но сама госпожа МуРан ни
особо набожной, ни суеверной никогда не была и в бизнесе всегда
руководствовалась лишь здравым смыслом, немалым опытом и тщательной
аналитикой, в которой не было места ни гаданиям, ни предсказаниям.
Однако сейчас ей пришлось поменять свои взгляды и привычки.
И, следует заметить, что почтенный возраст, неизбежно берущий
своё, был в данном случае совершенно ни при чём.
Всю последнюю неделю, каждую ночь ей снился один и тот же,
повторяющийся даже в мелочах сон, после которого она просыпалась и
долго лежала с открытыми глазами, таращась на заглядывающую в окно
луну. Снилось ей, что стоит она на коленях в храме перед статуей
ГуаньИнь, стоит согбенная и переполненная мучительным ощущением
вины. Богиня с укоризной, отчётливо различимой на обычно
бесстрастном золотом лице, смотрит сверху вниз на распростёртую
старуху и говорит, не разжимая губ:
— Что же ты, глупая женщина, творишь? Зачем ты соврала девочке
про гадание, которого не было? Или ты думаешь, что ту, которой я
покровительствую, можно безнаказанно обманывать?
— Прости, о тысячерукая! — кается во сне МуРан. — Ведь не зла
ради я решилась на обман. За внука беспокоюсь, за родную кровь душа
болит.
— Это тебя ничуть не оправдывает и вины твоей не отменяет, —
говорит богиня. В голосе её не слышно ни гнева, ни злости, но от
этого ещё жутче. — Обман всегда обман.
— Как я могу исправить свою ошибку? — вопрошает МуРан. —
Подскажи, о просветлённая, снизойди в своей милости до ничтожной
смертной.