ГЕБРИЭЛЬ.
Я вырос на рассказах отца о бесчестности и беспринципности членов королевской семьи. О том, как Дэймон Несокрушимый убил моего деда. Ещё в мирное время, а уже после развязал войну и захватил королевство драконов, прогнув последних под себя.
Отец был фанатиком, он жаждал вернуть драконам отнятую у них территорию и попутно отомстить Дэймону. Да только всё не удавалось. Поддерживающих его идею и веру в успех было немного. Как называл их папенька, «гордые драконы» попросту боялись Несокрушимого до ужаса. Шанс появился только когда тот освободил трон, передав власть сыну, и исчез в неизвестном направлении. Тут-то драконы встрепенулись и повылазили из щелей.
Группа повстанцев резко увеличилась, но все усилия подобраться к королю шли прахом. Терренс Безжалостный оказался им не по зубам, он охранял Алана словно цербер. Итог: повстанцы были уничтожены, все до одного.
Конечно, такие подробности я узнал лишь недавно, когда у самого появились хоть какие-то связи, да и Терренс, как ни странно, не мешал мне разбираться в этом деле. Иногда казалось, что протоколы допросов, подтверждавшие участие отца и брата в заговоре, сами плыли мне в руки. Или кто-то их подталкивал, чтобы я мог с ними ознакомиться.
Сейчас я поостыл и уже не виню Белого дьявола в том, что случилось с моей семьёй. Объект ненависти сменился. Но в то время, когда в четырнадцать лет был вынужден наблюдать, как мать сходит с ума и загоняет себя в могилу, я ненавидел его. Жажда мести съедала всё хорошее, что было во мне, но я прекрасно понимал, что с Безжалостным мне не справиться. Никогда.
От новости, что в академию поступили его дети, глаза словно пеленой заволокло, я лишился сна и покоя, всё пытался придумать план, как бы ударить побольнее демона, который разрушил мою семью. И тут Полина... Всё получилось спонтанно и... быстро вышло из-под контроля. Видимо, я не успел стать моральным уродом и способность любить ещё не умерла.
Впрочем, это уже не важно. Всё сложилось, как сложилось и ничего не исправить. Одиннадцать лет, что я мучился угрызениями совести (и не только!), назад не отмотаешь. Да и того, что натворил, не сотрёшь.
Тогда, после душещипательного разговора, забрав с поляны, Терренс притащил меня в кабинет главы Управления по борьбе с преступностью. Сев в своё кресло, просверлил меня тяжёлым взглядом и задумчиво протянул: