— Ну вот и умница, хорошо. Давай сюда мороженку, дорогуша, —
хищно отвечаю ей и тяну руку.
Как вдруг... Черт, даже страшно сказать. Продавщица расстегивает
одну пуговку униформы, как бы угрожая пустить на волю безразмерную
грудь. На лице девушки играет улыбка, причем далеко не «дежурная»,
как у обычного обслуживающего персонала.
На щеках появляется легкий румянец. В глазах прыгают огоньки,
соски кажется чуть набухают. Дьявол, да что с ней вообще такое?
Либо это эрнейская лихорадка, либо... Нет! Чур меня, сатана
упаси!
— Эй, смертная дева! Ты должна была дать мороженку, а не это!
Мо-ро-же-ное! Мне нужно только мороженное! — властно говорю ей,
добавляя больше магической силы.
И это отлично работает. Только слегка не туда. Толстуха сильней
улыбается, расстегивает вторую пуговицу, и громадные арбузы уже
почти что выходят на свет.
Одним ловким рывком зубов продавщица освобождает головку...
имперского жезла от упаковки. Проводит холодным продолговатым
стволом у себя меж грудей и томным голосом говорит:
— Вам нужно это, мой господин? Так возьмите же сами. Я готова
вам дать... мороженное. И не только его.
— Что? Ах ты блин, мясной голем! Ты чего там вообще вытворяешь?
Здесь могут быть дети! — офигевшим голосом ору я, срываясь на
визг.
Вот это поворот, клинок мне по самые гланды! Конечно, я и раньше
соблазнял женщин. Но это происходило иначе, так сказать, более
естественным путем. Без применения эрны!
А теперь, получается, что? Вместо того, чтоб склонить политика к
подписанию нужного документа, я заставлю его себя целовать. Нет,
тогда он и документ подпишет естественно. Но мне такой «скользкий
путь» в магический контур не впился!
Выходит, вместо манипуляций сознанием смертных, я могу
манипулировать их либидо. Точней делать так, чтоб незнакомые
девушки возбуждались, желая меня оседлать. Отличная штука, ничего
не скажешь! Прям подходит Дмитрию Волкову. Да, но не демону
Вальдусу, твою преисподнюю.
Ааа, нет, что она творит, твою мать! Меня наизнанку щас
вывернет!
Да, толстушка разошлась не на шутку. Принялась размазывать
мороженное у себя по груди, потом сунула остатки жезла в рот, и
коричневая масса растеклась по губам. Масса шоколадного десерта,
естественно. Но мозг выдавал немного другие ассоциации.
— Дети? Ты говоришь про детей, сладкий пупсик??? О, можно и так!
Я готова! У нас будет много детишек. Возьми же меня! Ну, возьми же,
меня-а-а! — стонет не своим голосом пышка, затем легко перекусывает
зубами палочку от мороженного.