Ну а если всё окажется иначе…
– Парни, я, конечно, судить не берусь, но какая-то у вас борьба
односторонняя, не находите? – Я уже примерно, – очень, –
представлял себе, чем можно впечатлить других псионов, и потому не
постеснялся подхватить телекинезом всё честно отнятое у выбранного
целью издёвок бедолаги, закружив это над поляной и поочерёдно
опустив всё на травку перед ним. – Давайте разойдёмся на этой ноте
и не будем создавать друг другу проблем, а?
– Самый смелый, что ли? – На меня воззрился самый приметный,
крупный и рыжий, как факел верзила. Ну, как верзила: широтой плеч
он похвастаться не мог, но был высоким и довольно крепким парнем. –
Новенький тут?
– Можно сказать и так. Но я тут полистал правила этого
прекрасного учебного заведения, и издевательства, особенно такого
плана, там описаны отдельным пунктом. За свидетеля я сойду, объект
издевательств у нас тоже есть… – Я смотрел на хулиганьё лет
шестнадцати-семнадцати, и пока не видел никаких попыток
огрызнуться. Только рыжий смотрел на меня недобро, но главарю это
простительно. – Давайте не будем доводить до крайностей?
– До крайностей доведёшь ты, если будешь и дальше заступаться за
эту тварь. Ты хоть её знаешь?
– Её? – Я прищурился, а мои «лишние конечности», казалось, разом
налились силой. Я вновь почувствовал воодушевление и правильность в
том, что собирался сделать, и решил не спорить с собой. «Боевики»
дерутся, порой с использованием своих сил? Дерутся. Их за это не
исключают? Не исключают. Значит, можно действовать в неких рамках
разумного. До самого далёкого горе-студента как раз осталось всего
восемь метров. – Ладно, бедолаги. Переговоры завершены досрочно,
выводы сделаны не в вашу пользу…
Сегодня я очень много времени уделил именно менталу, попутно
«качая» телекинез под присмотром Синицына. Он настаивал на том, что
мне нужно развивать многозадачность, но так и не понял, что в этом
плане я уже весьма неплох. Не столько за счёт ускорения сознания,
сколько благодаря своему разуму как таковому. Вот и сейчас пласты
земли в ногах у всей шестёрки синхронно поползли в стороны,
невидимые потоки подхватили падающих и не позволили им обо что-то
удариться, а «спущенное с цепи» ментальное поле, направляемое моей
волей, аккуратно, даже слишком мягко прошлось по каждому
отдельно.