И результатом их трудов я наслаждался вновь и вновь, открывая
для себя что-то новое в необъятной громаде центрального здания
академии.
Беловолосую макушку я выцепил взглядом спустя три минуты, едва
ступив под своды главного холла, могущего похвастаться резными
колоннами и куполом под потолком, к которому стекались угловатые,
образующие преинтереснейшие узоры балки. Ксения Алексеева стояла у
стены, прижимала к груди чёрный кожаный портфель и задумчиво
смотрела в потолок, туда, где фреска изображала ныне царствующего
Императора Алексея Второго в окружении глав преданнейших родов.
Тогда и только тогда я заметил тёмное, подготовленное к
«реставрации» пятно в форме человеческого силуэта, которое, похоже,
появилось на «полотне» относительно недавно.
И гадать, кто же этот таинственный «стёртый» мне не
пришлось.
Маневрируя в толпе, я мягко спроецировал на девушку желание
посмотреть в мою сторону, и помахал ей рукой, когда она оторвала
взгляд от изображённого на дереве болезненного напоминания обо всём
произошедшем. При том внимание на меня обратила не только Ксения,
но и вчерашняя стайка шакалов, отирающихся рядом и, очевидно,
поджидающих свою жертву. Но последних я решил пока проигнорировать,
развернув, впрочем, защитное поле до приемлемого минимума радиусом
в три с половиной метра. Снующие в нём студенты не мешали, так как
никакой «автоматикой» тут и не пахло. Сугубо область, которую я
«держал» телекинезом и мог в любой момент воздействовать на
что-либо внутри неё. Спросите, при чём здесь тогда телепатия, о
которой говорил Синицын? Тут всё просто: организация и скорость
сознания в таком методе защиты были слабым звеном. Простой
телекинетик мог и не среагировать на, скажем, плазменный жгут или
банальную пулю, которой его решит попотчевать условный
противник.
А вот если этот псион умелый телепат… тут появлялись варианты,
так скажем.
– Ксения, долго ждала? – Я демонстративно ухмыльнулся отнюдь не
в сторону девушки, прищурившись и мазнув взглядом по собравшимся
парням, резко потерявшим только что переполнявший их гонор.
Память, конечно, у бедолаг так себе.
– Нет. – Лицо девушки тронула слабая улыбка. Она хотела спросить
что-то ещё, но я не дал, вставив своё веское и, безусловно, громкое
слово поперёк. Ну ладно: фразу, не придирайтесь!