Сашка молчал, кривясь от боли.
- Ты это, братка… Что с тобой? Голова
болит? – забеспокоился Макс. – Тебе воды или водки?
- И голова тоже… - потирая ребра,
Сашка принял сидячее положение. – Несколько пулеметов практически в
упор… Из меня просто решето сделали! Давай сразу водки!
Столяров щедро плеснул в пластиковый
стаканчик и, бережно придерживая друга, поднес водку к его губам.
Сашка выпил залпом, занюхал рукавом и шумно выдохнул.
- Уф! Вроде отпустило! Не ожидал, что
будет так реально – когда меня пули рвать начали, боль была просто
дикая.
- Слушай, а ты ведь так и в молодости
не мог! – вдруг сказал Максим. - Нет, серьёзно: я же помню, как ты
зажигал! А тут… Нет, с пулемётом или карабином у тебя всегда хорошо
получалось… Но пистолеты? Да еще из двух стволов, по-македонски,–
это что-то!
Александр смущенно потупился:
- Да ты знаешь, братка, это как бы и
не я… – Он задумчиво помолчал, подбирая слова. – Это… вроде как на
мотоцикле: ты управляешь, но едет-то он всё-таки сам…
- Погоди, так ты хочешь сказать, что
этот самый Клейст и впрямь из пистолетов лупил как снайпер? Я
видел, как ты часовых во дворе завалил – до них полста метров было!
– Максим почесал нос, а потом вдруг хлопнул себя по колену. –
Точно! Я где-то читал, что дистанция стрельбы из револьвера и
пистолета в военных училищах при кайзере составляла семьдесят
восемь шагов. А это поболе пятидесяти метров! Если Клейст в училище
отличником по стрельбе был, то мог и вспомнить детство золотое…
Перед смертью!
Оба радостно засмеялись. Потом
Стрельцов, шипя, потёр бок, втянул сквозь зубы воздух и хрипло
сказал:
- А все-таки классно: воевать и
знать, что ты – бессмертный! Если бы не боль! Давай еще водки
махнем!
Макс не стал отказываться и быстро
разлил по стаканчикам остатки из бутылки.
- Уф! Вроде отпустило! Не ожидал, что
будет так реально… Ну, что: кончился у нас Клейст?
- Большое дело мы сделали! – заметив,
что Стрельцов пришел в себя, снова перешел на позитивную волну
Макс. – Если немецкое наступление сорвалось… то это… в корне меняет
всю историю! Интересно, а когда мы почувствуем изменения?
И Столяров огляделся по сторонам,
словно ожидая, что изменения коснутся не только истории, но и
географии.
Уже рассвело. Кусты, окружавшие
сидящих на брезенте друзей, выглядели точно так же, как и накануне
вечером. Автомобиль тоже не превратился в «Жигули-Квадро-Турбо»,
оставшись «Ниссаном».