- Вечной жизни, конечно же, - ухмыльнулся кудрявый.
- И, судя по виду этого места, своей мечты она так и не достигла, - сделала я вывод.
- Ты права, - согласился со мной собеседник. - Ее затоптал последний дракон.
Я сначала не поняла, а когда до меня дошло, густая похлебка застряла у меня поперек горла.
- И этот последний дракон?.. - не договорив, уставилась на юного бога.
- Твой жених, - подтвердил он мои самые ужасные предположения. - Да ты его не бойся, - махнул блондин рукой. - Он совсем не буйный.
- Угу, - мрачно буркнула, сверля кудрявого тяжелым взглядом. - Настолько не буйный, что затоптал ведьму.
- Ты бы тоже ее затоптала, если бы узнала, что единственным драконом во всем мире ты осталась именно из-за нее, и теперь пришел твой черед умирать.
Я от неожиданности только и смогла, что нервно икнуть. Однако, какие страсти тут бушуют.
- И зачем она их всех убила? - несмело поинтересовалась, зябко передернув плечами, на которые тут же лег теплый плед.
- Драконы живут очень долго, настолько, что многие стали считать их бессмертными, но, будь это так, ведьме не удалось бы их убить. Именно из-за их долголетия и родилась легенда о том, что драконы могут поделиться своим бессмертием с женщиной. Их истинной парой. Вот только к тому моменту, когда легенда попала к ведьме, в ней уже не упоминалось об истинности. И она поняла ее по-своему, за что и поплатилась тем, чего желала больше всего – своей жизнью.
- Жалко, - зевнула я, уже засыпая, удобно устроившись на мягком ложе.
- Ведьму? - изумился кудрявый.
- Дракошек, - пояснила, окончательно уплывая в сон.
И снился мне сон, будто я есть, и меня нет. Меня нельзя было увидеть, но я видела все и всех, меня нельзя было услышать, но я слышала всех и вся. Мне были доступны слова и мысли всего живого, и я летела над всеми, заглядывая в их души.
Подо мной проносились леса и поля, реки и озера, города и деревни, люди и нелюди. Сочная зелень сменялась яркими красками, серость – пушистыми снегами. Но одно было неизменно: она поработила много существ, погубила сотни миров, и сейчас разрушала тот мир, который простирался подо мной.
Жажда…
Она принимала облик прекрасных юных дев, красивых мужчин, денег и драгоценностей, власти… Она была разной, но всегда приводила к одному – смерть и разруха шли с ней бок об бок.