− Запгещено пгодавать алкоголь лицам, не достигшим совегшеннолетия, − прокартавил мелкий гад.
Рома склонился к прыщавому носу кассира и выцедил:
− А как насчет щедрых чаевых, а? Купишь себе подписку на порнушку.
Мальчонка покраснел, как помидор, и испуганно покосился куда-то в сторону.
"Камера", − сообразил Роман.
Вот же бля#ство!
− Пгостите, уважаемый, никак не могу, − картавый беспомощно развёл руками. − Вам нет согока двух.
− Мудила! − огрызнулся Рома, схватил пакеты и...
Увидел её.
Она стояла у стеллажей с бакалеей и выбирала овсяные хлопья. Так странно... Совсем недавно она была для него пустым местом, очередным размытым лицом в плеяде случайных мимолётных знакомств, а теперь...
Роман чуть не взвыл. Не мираж ли? Он перехватил поклажу и незаметно ущипнул себя за руку. Хорошо ещё, что Миша остался на улице − звонок Риммы Надеждовны вырвал парня из реальности на четверть часа. Если б красавчик секретарь увидел его сейчас, наверняка бы решил, что Рома тронулся умом, не иначе. Ибо Роман, совершенно по-идиотски раскрыв рот, стоял истуканом и во все глаза пялился на...
Она? Неужто и в самом деле... она?
Бесцветная, серая, незаметная... Та самая преподша из магистратуры! Та самая, которая промывала ему мозги и отказалась ставить зачёт, засранка!
Но откуда она здесь, на краю Галактики?
Рома решил ковать железо, пока горячо, и приблизился к серой мышке, которая вздумала как-то учить его жизни.
− Здравствуйте, − сказал он. Училка посмотрела, прищурилась... и вскинула тонкие брови.
− Добрый вечер, − голос звучал холодно, словно вода в полынье, и стало обидно.
Да, объятий, обмороков и оваций Удальцов, разумеется, не ждал, но... могла бы хотя бы улыбнуться. Коза!
− Что вы здесь делаете? − сей гениальный вопрос вполне мог заслужить Пулитцеровскую премию, сорвать бурные аплодисменты и крики "браво".
− Выбираю овсянку, − последовал вполне себе логичный ответ.
− Вижу, − Рома нахмурился. − Но почему именно здесь?
− Тут всегда по вторникам скидки.
− Нет... я имею в виду, на этой планете.
Серые глаза равнодушно скользнули по его лицу. Бледные губы скривились.
До Ромы дошло, что происходит, и он поспешно выпалил:
− Вы не помните меня? Вы преподавали у нас межгалактическое право. На Земле. В Москве. Я...
− Я прекрасно вас помню, Роман Юрьевич, − отрезала преподша ледяным тоном и поправила очки. − А вот вы меня, увы, нет.