Я заказал для неё цветы, но Иришка пока не догадалась, что они
от меня. Сюрпризы только начались. Я умею быть обольстительным, и
мне даже нравится, что она посылает меня, не стесняясь в
выражениях.
Скольжу взглядом по её великолепным ножкам. Гладить руками пока
нельзя, но ласкать глазами можно. На одном только предвкушении я
смогу долго протянуть.
Хотя эта женщина влияет на меня неадекватно. У меня начинается
стояк в общественном месте. И всё мне нравится в ней: невысокий
рост – едва достает мне до плеча, роскошная грудь с торчащими
сосками, крутые бедра. Короткая стрижка и окрашивание блонд. От неё
пахнет сексом – диким, ярким, необузданным сексом.
– Купить тебе коктейль, Иришка?
– Уже Иришка? – усмехается. – А мне тогда, как тебя называть –
Тимофейчик?
Губки у неё что надо. Представил их на своём члене и чуть не
улетел.
– Да как хочешь, так и называй, – милостиво разрешаю.
– Тогда будешь просто Петрович.
– Фу, как какой-то слесарь алкаш.
– А вот слесарей обижать не надо.
– Ладно-ладно, как бомж Петрович. Бомжей обижать можно? Кстати,
бездомных на Гавайях огромное количество. Правительство даже
пообещало купить им билет в один конец в любую страну, лишь бы
свалили.
– И?
– Всё равно остались. Рай им тут.
– Согласна, здесь просто… офигительно, – Иришка смотрит
влюбленным взглядом на океан, и я начинаю её ревновать. – Никогда
не думала, что попаду на Гавайские острова.
– И вот ты здесь. Веселились, Васильна. Хватит грустить, –
легонько толкаю её плечом в плечо.
– Васильна, как какая-то бабка с лавки, – фыркает она.
– Вот пока ты не стала бабкой с лавки, лови момент, –
подтруниваю над ней.
Обожаю вкладывать в чужие головы нужные мне мысли. Да, Иришка,
пока ты не старуха – оторвись, возьми то, что хочет твоё тело. А
оно хочет – я в таких вещах никогда не ошибаюсь.
– Я так всегда делаю, – добавляю игривым тоном.
– Ловишь момент? – сощуривает свои зеленые глазки.
– Конечно, никогда своего не упущу.
– Мы сейчас о чем говорим? – спохватывается Иришка. – Ведь не о
женщинах?
– В твоём присутствии готов обсуждать лишь одну женщину – тебя,
– шепчу ей ласково.
Иришка вздрагивает и отмораживается от меня. Ну вот, спугнул
птичку. А что я такого сказал?
Красивая она, но недолюбленная женщина. Так бы и отлюбил её
прямо здесь. Но нельзя, пока нельзя.
– Ир, а чем ты занимаешься по жизни?