Лицо Алеона стало багряным, жилы на лбу пульсировали.
- Не говори об Излаиме и отце! Не смей! - зло прошипела княгиня. - Не я искала дорогу к эльфам в твою вожделенную Вечность!
Звон пощечины оглушил. Слепая ярость накрыла с головой. Сильвия бросилась на обидчика и отлетела на пол. Олейя растерянно читала в мыслях у обоих острое желание убить.
Алеон расхохотался злым и истеричным смехом, перешедшим в ор:
- Скажи, какой он? Или ты так бесчувственна, что и не заметила, кто у тебя запутался между ног: эльф, лошадник, его конь, сам черт. Да хоть кто! Зато ты теперь княгиня! Ты вкусно ешь и сладко спишь. Тварь ты продажная!
- Нееет. Милый. Не я… - она выразительно посмотрела на Алеона, уже зло улыбаясь. Алеон замер.
Олейя еще раз приготовилась к прыжку, ясно читая намерения темного эльдара.
- Я просто всегда и за все плачу цену… Но не я ее выставляю. Это же я украла реликвию города, оставляя его беззащитным? Скажи, о Спаситель Излаима, кого бы ты пощадил? Все были обречены: и мы, и степняки. Ты отмстил бы за проигрыш. Твой проигрыш. Все стали бы ценой выкупа горделивого самолюбия.
Олейя была готова к атаке, она просчитывала каждый удар тонким стилетом. Но Алеон остановился, жуткая улыбка расплылась по лицу.
- Врагам мстят, их убивают, а не ложатся с ними и не рожают им ублюдков! - последнюю фразу генерал сказал так холодно и спокойно, что Сильвию передернуло. - Думаю, начатое стоит продолжить…Теперь ты мне помешать не сможешь…
- Не смей! – Олейя безошибочно прочитала настоящий страх пленницы. Алеон продолжил.
- Я ненавижу тебя так люто, что тебе и не понять. – Алеон лучезарно улыбнулся. - Я не буду тебя убивать, это слишком просто… Время. Время все сделает само. Наслаждайся своей могилой…
С этими словами генерал покинул пленницу. А Сильвия подумала, что пошатнет своим мигом саму Вечность.
По-прежнему укутанная только в багряный плащ, пленница Аэр`Дуна не ела со вчерашнего дня, но не чувствовала голода, только в горле пересохло.
Княгиня шла по бесконечным залам в поисках обитателей. Вскоре она набрела на комнату где были и еда, и вино. К еде княгиня не прикоснулась, только дрожащей рукой, проливая и дважды роняя кубок, налила вина. К вину Олейя добавила чар сна. От них ли, или от усталости, но пленница мгновенно уснула...».