— Или ты сейчас же отпускаешь женщину
и искренне просишь прощения за неудачную шутку. Ну, или я убиваю
вас обоих жгуче-кислотной паутиной, которая расплавит на куски ваши
тела. Ощущения не из приятных.
Женщины слезно запричитали, а Ким
понял, что проиграл, поэтому разжал пальцы с шеи мадам и пробурчал
извинения.
— Молодец, — похвалил я. — Видишь,
совсем не страшно признавать ошибки. А вы, голубушки, уж простите
его. Вам, я думаю, уже не терпится отведать свежих пирожков в
какой-нибудь булочной.
Я наложил на них Наваждение, женщины
расплылись в улыбке и в предвкушении потерли руки. Я знал, что на
них заклинание будет действовать всего несколько минут, но этого
времени должно хватить, чтобы мы с Кимом убрались подальше. После
того, как я снова нажал на кнопку, лифт медленно поехал вниз.
Дзинь! Двери разъехались на втором этаже.
Вытолкав Кима из кабины лифта, я
помахал женщинам на прощание, пока двери лифта снова не
закрылись.
— Где твой номер?
— Двадцать первый, — буркнул он и
кивнул мне за спину.
Номер был одноместный и довольно
скромный: узкая кровать, тумбочка и туалет без душа. Однако все
поверхности пустые, будто и не живет никто.
— Бриллианты, говоришь, а живешь в
самом дешевом номере, — усмехнулся я и включил «другое зрение». Как
и предполагал, ценности были скрыты от глаз: на подоконнике
раскрытая резная шкатулка. Из нее выглядывали украшения, сверкающие
камнями. На тумбочке стоял черный кожаный саквояж, под завязку
набитый деньгами. На полу у кровати в ряд сложены семь пар мужских
ботинок, а на кровати три дорогих мужских костюма.
— Интересно, — сказал я и заглянул в
шкатулку. — Это ты для себя или, — я многозначительно посмотрел на
Кима.
— Для Демьяна, — кивнул он.
— Для чего вы встречаетесь?
— Чтобы передать все это, — он развел
руками.
— Поподробнее, — я отодвинул костюмы,
опустился на край кровати и выжидательно уставился на нерадивого
мага.
— Мне не докладывают. Велено
передать, вот и передаю, — недовольно пробубнил он и сложил руки на
груди. Ну, прям обиженный ребенок. Однако меня уже стало
раздражать, что приходится клещами вытягивать информацию, поэтому я
рявкнул:
— А ну, живо выкладывай все, что
знаешь!
Ким вздрогнул и пролепетал:
— Ничего не знаю. Палицкий велел
отдать Демьяну. На этом всё.
Я знал, что он говорит правду. Таким
людям, как Ким и Гуревич, никто не доверяет, и используют лишь для
определённых целей. Похоже, на дела Кима закрывали глаза, но за это
он должен был делиться своим богатством.