В моём мире женщины не позволяли
себе так разговаривать с мужчинами. Ладно, не будем пока
акцентировать. Может, у них тут так принято. Разберёмся позже.
— Давай ты сама, — я протянул ей
прибор. — Что-то в глазах плывёт.
— Ладно.
Она быстро проделала с «телефоном»
какие-то манипуляции, тыкая в него указательным пальцем, и
вернула.
— Всё, если будет хуже, звони, не
стесняйся. Договорились?
— Угу.
— Спокойной ночи, Макс. Утром тебя
разбужу. Тебе повезло, что завтра выходной, и в школу не надо.
Она ушла, оставив меня одного. Я
встал и прошёлся, прислушиваясь к ощущениям нового, несовершенного
и хрупкого тела. Не, ну не так всё и плохо. Жить, похоже, буду.
Если не помру, конечно.
Раздевшись, я отыскал ванную,
покрутил блестящие краны, отрегулировал воду и принял душ. Сразу
полегчало. И в то же время, потянуло в сон. Постель оказалась
застелена, и я забрался под одеяло, вытянувшись на свежей простыне.
Голова блаженно утонула в подушке. Как же хорошо... Даже боль ушла
из затылка. Веки стали постепенно тяжелеть.
И тут раздался резкий звон!
Подскочив, я поморщился от боли, прострелившей виски, и заозирался
в поисках источника звука. Оказалось, это надрывался телефон,
который я оставил на тумбочке. Он светился и жужжал, двигаясь по
поверхности. Ну и жуть! Так и сердце может остановиться! Вон как
колотится — только что из груди не выпрыгивает.
Протянув руку, я взял мобилу, как
назвала прибор девушка, и уставился на него. Красный и зелёный
кружки, какие-то чёрточки, надпись «отец». И что с этим делать?!
Пожав плечами, я положил телефон обратно, и через некоторое время
он успокоился. Правда, через полминуты опять завопил. Да что ж
такое?!
Пришлось встать и вынести его в
другую комнату. Притворив плотно дверь, я прислушался. Почти не
слышно. Вот и хорошо. Вернувшись в спальню, я снова забрался под
одеяло и закрыл глаза. Всё, спать! Как говорят в моём мире — ночью
спи, а вечером жги. Хотя какое жги? Проснуться бы — уже будет
неплохо...
***
Утром я проснулся от того, что в
глаза мне ударил сквозь веки яркий солнечный свет. На фоне окна я с
трудом разглядел изящный женский силуэт.
— Доброе утро, ваше благородие, —
раздался незнакомый мелодичный голос. — Госпожа уже ждёт вас в
столовой. Завтрак остынет, если вы продолжите валяться.
Сев на кровати, я уставился на
девушку в чёрном платье и белом кружевном переднике. На голове у
неё был накрахмаленный чепец. Улыбнувшись мне, она сделала книксен
и быстро удалилась.