— Что же все-таки делать? Больше нет сил все это
терпеть, надо что-то решать. Я где-то слышал, что детдома находятся
под покровительством Императора. Надо как-то попросить помощи. В
принципе не проблема сбежать из детдома, забраться в электричку,
там два часа и Москва, а в Москве император. Надо будет спросить,
подскажут. Они же люди, они же помогут. Не все же такие, как
здесь?Все решил, завтра с утра сбегу — Думаю
я умываясь в мужской душевой и оттирая грязь с
лица.
И гляжу на себя в зеркало. А оттуда на меня смотрит
высокий и довольно нескладный темноволосый парень с умным, но очень
уж печальным взглядом темно карих глаз. И во взгляде буквально
сквозит и вырывается наружу одновременно неуверенность в себе, и
желание другой жизни. Более счастливой и радостной, с друзьями и
любовью, со всем тем, чего он сейчас лишен.
И снова его мысли:
— Стихи, все что есть в жизни. Они рождаются сами, как
реакция на события происходящие с ним. Вот и то, что до этого было,
это очередные стихи и очередная реакция.
Они спасают меня, пока спасают, но похоже рубикон
перейден, гордиев узел уже разрублен и критическая масса набралась.
И последней каплей, переполнившей чашу терпения, стал взгляд,
полный брезгливого презрения, так нравившихся ему изумрудно-зеленых
глаз рыжей девчонки, когда-то его единственного друга и может быть
даже чего-то большего, чего ему смутно хотелось темными
ночами.
Но все взрослеют, повзрослела и она, и дружба
кончилась, превратившись сперва в безразличие, а теперь еще и в
брезгливое пренебрежение.
Да, все, завтра и будь что будет —
_____________________________________________
—Черт, что за жизнь. Не повезло парню, понятно чего он
сунулся в Москву — Думаю я, снова прокручивая все эти тяжелые
воспоминания — Но какой же наивный, нельзя так просто ни кому
верить. Ни ужели он этого не понимал и неужели, не было никого, кто
бы поддержал? —
И новая порция воспоминаний, топит меня в себе:
_____________________________________________
— Москва, Москва Наконец то. Три часа убегания от
кондукторов, охранников, отворачивания от любых взглядов. И ни
крошки еды, одна бутылка воды в руках и сто рублей в кармане,
говорят этого хватит, чтобы проехать в метро до Кремля, а там
Император. Он должен выслушать, иначе зачем он нужен? — И с этими
мыслями я выхожу из электрички на Петроградском
вокзале.