Да, получается, что Чугуну повезло, останься он на ночь в лесу -
даже костей бы не нашли. Потом, сам себе всё что угодно отращивал
бы в целях локального превалирования.
Глава третья
Они проехали ещё одну деревню, затем переехали очередной мост.
Тянувшийся по обе стороны дороги однообразный и унылый пейзаж,
сменился рощицами и засеянными полями. Вокруг тут и там стали
попадаться более приличные деревеньки с крепкими и ухоженными
домами. Видимо, сказывалась близость города.
- Это баронство Хорн, - пояснил бортник, - здесь переночуем у
моих родственников, а утром в город. Сейчас не успеть.
- Опасно из-за нечисти?
- Нет, - махнул рукой Пьер, - нечисть боится дорог, их же
строили Древние. Что уж там за секрет, не знаю, но вся эта мразь на
дорогу ступить не может, сразу в труху превращается. Просто не
успеваем в город, ворота закроют и на земле ночевать придётся.
Только тут Фёдор почувствовал, что смертельно устал, прямо-таки
с ног валится. Веки налились свинцом, как у Вия, голос Пьера звучал
откуда-то далеко, сливаясь в "белый шум". Навстречу им из дома
вышел мужчина в добротных штанах и домотканой рубахе и женщина в
рубашке тонкого полотна и широкой длинной юбке. Они о чём-то
говорили, громко смеясь, а Федя, стоя рядом, кивал, как болванчик,
не в силах даже вникнуть в смысл обращённых к нему слов. Пьер взял
его под локоть и повёл куда-то. Едва прозвучало "Ложись здесь!",
как из парня словно выдернули какой-то стержень, удерживавший его в
вертикальном положении. Чугунов рухнул на что-то мягкое и
последнее, что он почувствовал, проваливаясь в бездну сна, был
одуряющий запах сена. Настоящего, а не в пакетах от ИКЕА, ежели
таковые продаются для единения с природой.
- Фьедя! Фьедя!
"Фьедя" открыл глаза и зажмурился от ударивших в глаза солнечных
лучей. Давно он так роскошно себя не чувствовал - по телу
разливалась приятная истома. Он сильно, с хрустом и вывертом,
потянулся и сел. После отдыха счастье и любовь к человечеству
просто переполняли организм.
- Привет, Пьер! - никаких "ну и померещилось вчера" в голове не
было.
Молодая, здоровая психика, да ещё и закалённая в армии, уже
смирилась со сменой места обитания.
- Здравствуй, Фьедя! Пора уже ехать. Спускайся, позавтракаем и в
дорогу. Это моя двоюродная сестра Жанна, - говорил Пьер, когда они
спускались по крутой лестнице, - её супруг Жан местный староста.
Садись, ешь.