Пьер отслюнявил себе из нового мешка тринадцать золотых, да и
Чугунов не остался в накладе - почти шесть килограммов золота
заметно прибавили оптимизма.
- Ну, вот, теперь можно и по рядам прогуляться, - Пьер крикнул
что-то гному, тот кивнул, - Сельф присмотрит за товаром.
Глава четвёртая
Любопытство вертело Фединой головой, да и рынок того стоил - на
взгляд человека из Изумрудного мира. Горы свежей чистенькой
картошки, хотя и не крупной (интересно, здесь они тоже её из
Америки завезли?), свекла, какие-то жёлтые и синие корнеплоды. К
тому же, овощи, фрукты, ягоды. Плетёные из лозы корзины полны
свежей рыбой и зеленью. Туши скота, всевозможной домашней птицы и
дичи. По сравнению с Московскими рынками, может быть и бедновато,
но зато всё натуральное, без химии или импортных наклеек. Как-то
матушка сподобилась купить американские помидоры, дёшево. Так те,
заразы, на второй день начали потихоньку подгнивать.
Следом за продуктовыми рядами расположились торговцы игрушками.
Федя мельком скользнул взглядом: куклы, зверушки, коняшки. Дети -
они в любом Мире дети. Интересно выглядел ряд с отварами,
настойками, снадобьями. Даже кремы были явно самопальные, хотя, по
отзыву Пьера, высокого качества.
- У нас уже тысячи лет не существует массового производства, -
пояснил Ламер, - всё изготавливаем своими руками, поэтому и
качество лучше.
Оружейный ряд приковал взгляд. Будь ты хоть трижды научным
сотрудником, но если мужеска пола, да ещё из семьи потомственных
военных...
- Пойдём, - дёрнул его за рукав Пьер, - этот товар нам не по
карману.
- Да я не покупать, - смутился Чугунов.
Когда дошли до тех рядов, где на прилавках были разложены всякие
амулеты-талисманы и другая повседневная мелочь, Пьер толкнул Федю в
бок и шепнул:
- Я сейчас буду торговаться, не встревай.
Фёдор пожал плечами, как он мог встрять, если и языка-то не
знает? Что там такого нужного Пьер углядел, интересно? Разговор,
однако, шёл по-французски. Бортник держал в руке голубовато-серый
кристалл с куриное яйцо величиной (плоский с одной стороны),
окантованный серебром, на тонкой цепочке.
- Бери друг, - наклонился вперёд продавец, дородный черноволосый
мужик с длинными усами, - медальон мой, я с ним всю войну прошёл.
Вещь стоящая, не сомневайся. Отдам за сотню золотых.
- Коли сомневался бы, - хмыкнул бортник, - я б к тебе не
подошёл.