Раздраженно тяну носом, потому что для того, чтобы смело встретить взгляд Алекса, мне приходится задрать голову. Я почти забыла какой он высокий. Я тоже не маленькая, но мне приходится смотреть на него снизу вверх и это бесит. Но еще сильнее бесит то, что с нашей последней встречи он, кажется, стал еще более мужественным и привлекательным, хотя казалось, куда уж больше? Темные волнистые волосы как всегда немного длиннее, чем положено, непослушная прядь, как и раньше, небрежно падает на глаза. Правильные черты лица, высокие скулы, прямой тонкий нос, упрямый подбородок, высокий лоб. Проницательные темно–серые глаза и чувственные губы. Губы, мечты о которых тревожили меня все эти годы, прошедшие с моего школьного выпускного...
О, господи!
– Зачем ты на самом деле пришел? – спрашиваю я, отгоняя постыдные воспоминания.
Бесполезно пытаться понять, что у Ди Анджело на уме, поэтому я задаю прямой вопрос, на который хочу получить исчерпывающий ответ.
– Чтобы увидеть тебя, – отвечает Алекс. – И убедиться, что ты справляешься с этой ситуацией.
– Я справляюсь, – говорю резко, морщась от слова «ситуация», которое он подобрал для описания ужаса, в котором я живу уже несколько дней.
– Чем я могу помочь тебе?
Его вопрос вводит меня в замешательство. Я вдруг ощущаю себя на грани истерики – мне до нее остался крошечный шажок, а я уже неосмотрительно оторвала ногу от пола. Уму непостижимо! Я держалась четыре дня, а сейчас готова не то расхохотаться, не то разрыдаться перед единственным человеком, перед которым этого нельзя делать. Вот кто без единого сомнения использует мой срыв с выгодой для себя.
– Вернуть типографию, которую вы обманом купили месяц назад? – с сарказмом произношу я.
Графитовые глаза Алекса сужаются, выражение лица становится твердым и мрачным.
– Это бизнес, Лиля. Твой отец...
Закрываю уши ладонями и быстро мотаю головой.
– Не смей говорить о моем отце! – перебиваю я. – Не надо. Если ты действительно хочешь помочь – уходи, – прошу глухо, чувствуя, как на меня наваливается усталость. – Просто уходи, Алекс. Я не хочу, чтобы тебя здесь видели. Кирилл в зале. Еще одной сцены я не выдержу.
На мгновение его суровое лицо смягчается. В серых глазах вновь появляется теплота, в природу которой мне не хочется вдаваться.
– Мне действительно жаль, Лиля. Поверь мне.