Утром город был поживее, но все равно людей было немного: то ли все
заняты работой, то ли здесь и впрямь живёт так мало людей. Хотя ближе к центру
я, кажется, поняла где все.
На площади перед зданием администрации собралась целая толпа. Мне тоже
стало интересно, что это там такое делают.
Люди кругом что-то обсуждали, переговаривались. Я прошла ближе, там
кто-то громко высказывался, судя по голосу женщина. Когда я подошла практически
к центру, то наконец увидела тех, кто разговаривал. В центре стоял лорд
комендант, двое стражников держали за скованные руки того самого паренька,
который сбежал, и та самая женщина, у которой он стащил сумку.
- А я говорю, он это, - женщина обличительно ткнула пальцем в понурого парня, -
он это поджёг барак! Мы там чуть все не погорели! Сначала стащил мои вещи,
последнее украл, окаянный, а потом и вовсе подпалил дом и сбежал.
Парень в это время недобро блеснул на нее глазами, но все так же стоял,
опустив голову, хотя мне показалось, что это вовсе не жест раскаяния.
- Уважаемая, разберемся, - холодным тоном ответил лорд комендант.
- А вот вы разберитесь, пусть не только тюрьмой отделается, - женщина явно
ощущала поддержку толпы, поэтому была не в пример бойчее, чем в прошлый раз, да
и выглядела куда лучше, даже и не скажешь, что ссыльная.
Стражники после знака коменданта отправились в здание комендатуры, ведя
под конвоем парня. Толпа стала расходиться, а я пристроилась в некотором
отдалении от лорда Амерлана, все равно мне туда же.
До самого здания я шла никем незамеченная. Лорд шел, задумавшись, и по
сторонам не смотрел. Однако когда поднялся по ступеням, внезапно оглянулся и
увидел меня.
- Доброго утра, госпожа Норн, - придержал для меня дверь лорд Амерлан, кстати,
надо бы узнать, как его зовут.
- Доброго утра! Я, как договаривались, пришла узнать насчёт работы.
- Хм, видимо вам действительно нужна эта работа.
- Я не шутила. Как вы думаете, стала бы я сюда добираться вместе с ссыльными,
если бы у меня были деньги?
Мужчина окинул меня странным взглядом, но я осталась невозмутима. Пусть
думает, что хочет, у меня теперь новая жизнь, где я не леди, но и простолюдинки
имеют гордость. Если подумать, то простолюдинки куда как свободнее благородных
дам, им многое позволялось и раньше, а уж теперь и подавно.